Тень за кадром

Он бережно поднимается с ней на руках на крыльцо и останавливается перед дверью. Сейчас надо изловчиться и, не уронив девочку, отпереть дверь.

И в этот момент дядя Ваня слышит прямо за своей спиной тихий треск, от которого его пронзает как молнией.

Он медленно оборачивается и перехватывает наглый и идиотский взгляд соседского мальчишки Генки. Этот паршивец зачем-то притаился в кустах, в самом углу участка его родителей, смыкающегося с дяди-Ваниным.

Обнаруженный Генка выходит из кустов и продолжает пялиться на происходящее.

«Главное — сохранять спокойствие, — думает тем временем дядя Ваня. — Невозмутимость». Он хладнокровно отворачивается от Генки и не спеша отпирает дверь. Затем входит в дом и медленно прикрывает за собой дверь.

«И что этот мелкий пакостник тут сегодня забыл?» — с досадой размышляет дядя Ваня.

Этот Генка никогда ему не нравился. Семнадцатилетний оболтус, который наверняка доставляет своим родителям массу хлопот. Может, кое-как и учится где-нибудь в ремесленном, но, скорее всего, вообще ничем не занимается.

С Генкой и его родителями дядя Ваня был шапочно знаком еще до покупки участка. Они с ним и в Москве — почти соседи. Но чтобы Генка приезжал сюда, за город, такого при дяде Ване, кажется, еще не было. Так что же он все-таки тут забыл?

Наверняка Генка явился сюда втайне от родителей. И, видимо, не один. Может, пил водку с такой же шпаной, как он сам. А может, и развратничал с какой-нибудь шалавой…

«В любом случае Генка никому не расскажет о том, что видел, — заключил дядя Ваня. — Да и что ему рассказывать? Что он такого углядел? Взрослый человек вынес из машины свою заснувшую дочку или, например, племянницу… Да Генка навсегда забудет об этом через две минуты».

Дядя Ваня усиленно успокаивал себя, но все-таки что-то его тревожило.

В последующие дни он снова со смутным волнением мысленно возвращался к тому злополучному случаю. Но поскольку ничего за этим не последовало, дядя Ваня с каждым следующим днем вспоминал о казусе все реже.

А в конце концов и вовсе перестал вспоминать.

И вот наконец аукнулось! Проклятый щенок! Ну, ничего, он из этого Генки всю душу сегодня вытрясет…

И, держась за ноющий бок, дядя Ваня заковылял к своему «Запорожцу».

Было уже утро.

* * *

Сперва он, конечно, убедился, что гнусного пацана сегодня нет на участке. Затем выкатил «Запорожец» и помчался в город, стараясь выжать из хилой машины все, что возможно.

Как и сам дядя Ваня, родители Генки жили в коммуналке, только в другом доме. Впрочем, как мельком слыхал дядя Ваня, скоро они должны были переехать в новую квартиру в Черемушках.

Дядя Ваня впервые вошел в подъезд, где, как он точно знал (видел своими глазами), живет Генкина семья. Достаточно прочитать фамилии жильцов на двери, и будет понятно, в какой они квартире.

Дядя Ваня не сомневался, что родители Генки сейчас на работе. А вот сам пацан вполне может оказаться дома. Только бы оказался…

Нужная фамилия обнаружилась у первой же двери. Дядя Ваня сделал три длинных звонка, как было указано рядом с фамилией.

Никакой реакции. Дядя Ваня повторил попытку. Тут он расслышал какой-то шум и приложил ухо к двери.

— Ты дома? Тебе же звонят! Все спишь, бездельник?

«Отлично, значит, бездельник дома».

Через минуту заспанный Генка открыл дверь и тут же удивленно раскрыл рот:

— Дядя Ваня? А что вы здесь…

— Пойдем-ка в твою комнату, — перебил его дядя Ваня, бесцеремонно проникая в квартиру и настойчиво подталкивая Генку.

Генка, уже, видимо, догадавшийся, в чем дело, покорно вел незваного гостя к себе.

Плотно прикрыв дверь, дядя Ваня увлек Генку в дальний угол и там зашипел ему в лицо:

— Кому ты рассказал?

— Что рассказал? Кому? — неубедительно изобразил невинность Генка.

— Не ори, — приказал ему дядя Ваня.

— Да у нас не подслушивают…

— Я сказал: тише! И лучше признавайся сразу, а то хуже будет.

— Да в чем признаваться-то?!

Тут дядя Ваня схватил Генку за горло и с силой надавил пальцами.

— От-пустите, — прохрипел Генка.

— А ты скажешь? — настаивал дядя Ваня.

Генка отчаянно закивал.

— Говори, — дядя Ваня убрал руку.

Генка бессмысленно посмотрел по сторонам, потом запустил руку в свои вихры:

— Я… это… случайно… Случайно проболтался…

— Кому?

— Не могу сказать, — замотал Генка головой.

— Нет, можешь, — рука дяди Вани снова потянулась к Генкиной шее.

— Не могу! — вновь повысил голос подросток, но тут же осекся и перешел на шепот: — Не могу. Они меня убьют, если я скажу…

— А если не скажешь, убью тебя я, — пригрозил дядя Ваня.

Это прозвучало так убедительно, что Генка сразу понял: он не шутит.

— Я, это самое, не знаю их даже, — сбивчиво забормотал парень. — Это знакомые моих знакомых… Блатные… Им человека убить — как мне закурить…

— Зачем ты им рассказал? — прервал дядя Ваня.