Тень за окном

Боксон поднял с кровати подушку и продемонстрировал, как с её помощью заглушается выстрел из пистолета.

Сильвия сняла джинсы и свитер, завернулась в одеяло.

В заднем кармане джинсов Боксон нашел водительские права на имя Сильвии Маннерман, город Вашингтон, округ Колумбия. Тут же была карточка социального страхования. Из другого кармана Боксон вынул несколько денежных купюр — всего тридцать долларов. И ещё в одном кармане обнаружилась упаковка жевательной резинки. Все.

— А где документы мистера Джерри Маннермана? — спросил Боксон.

— Нет никаких документов, — ответила Сильвия, и спросила обреченным тоном. — Ты хочешь ограбить меня?

— Нет, дорогая, я просто хочу выпутаться из этой передряги. Объясняю: ты, возможно, совершила преступление и скрываешься от правосудия. Я, сидя за рулем твоего автомобиля, помогал тебе в этом. Следовательно, невольно стал соучастником твоего преступления. И если ты скажешь на суде, что я с самого начала знал все подробности, то господа присяжные с превеликим удовольствием признают меня виновным. Не исключено, что мое наказание будет строже, чем твое. Ты уже прониклась моим беспокойством?

— Не бойся, никто тебя ни в чем не обвинит…

— Сильвия, я не верю женщинам, стреляющим из пистолета. Кстати, в кого ты разрядила три патрона из обоймы?

— Не твое дело!..

— Дорогая, неужели ты еще не поняла, что с этого момента в этой комнате нет твоих и моих дел? Есть только одно наше общее дело! Рассказывай, соучастница, а то до утра мы можем не дожить. Да, оденься, пожалуйста, а то силуэт твоих бедер отвлекает меня от размышлений…

Разговаривая так с Сильвией, Боксон носовым платком стирал с пистолета свои отпечатки пальцев. Потом завернул пистолет в платок и держал этот сверток в руке. Сильвия рассказывала.

— Джерри до свадьбы был таким милым, а потом оказался грубым ревнивым животным… Однажды мы ехали в машине, какие-то проезжающие мимо парни крикнули мне: «Эй, красотка!»… Джерри вдруг разозлился, закричал, что я шлюха, и начал бить меня… Наотмашь, по груди… Это очень больно, когда бьют по груди… Я знала, что в перчаточном ящике он хранит пистолет… Так, на всякий случай… Джерри как-то показал, как нужно передвигать предохранитель, чтобы стрелять… Я достала пистолет и выстрелила ему в лицо… Три раза… Все в салоне было забрызгано кровью… И моя одежда…

Сильвия сдвинула чашечку бюстгальтера вверх, и Боксон увидел вокруг соска большое черно-багровое пятно. Сразу подумал: «Она умрет от рака груди…» А вслух сказал:

— Да, сестренка, теперь-то я точно твой сообщник. И что же полагается за укрывательство убийцы по закону твоего штата?

Сильвия пожала плечами. Она уже не плакала, весь её облик говорил о нервном напряжении, разрядившемся так внезапно.

— Ну, хорошо, — продолжил Боксон. — Куда ты дела труп?

— Мы с Анной закопали его в лесу…

— Кто такая Анна?

— Анна Менкевич, хозяйка закусочной. Она моя старшая сестра.

— Вы хорошо спрятали труп?

— Пара миль от дороги, люди там не ходят.

— А охотники? Собаки запросто учуют мертвое тело под землей.

— Я не знаю…

— Вы все вынули из карманов трупа?

— Он был весь в крови, к нему было страшно прикасаться…

— То есть какие-то бумаги, личные вещи могли остаться?

— Документы я достала и сожгла…

— Тогда зачем тебе понадобилось, чтобы я называл себя Джерри Маннерманом?

— Меньше платить за остановки в мотелях. И мне не хотелось, что бы кто-нибудь приставал ко мне по дороге…

— Весьма тронут твоей высокой оценкой. Впрочем, объяснение меня не удовлетворило. А теперь расскажи, какие конверты с деньгами ты перепутала?

— У Джерри был сейф в банке. Но я тоже имела к нему доступ. Когда мы с Анной похоронили труп, я пошла в банк и открыла сейф. Там лежало два запечатанных конверта. На одном было написано: «Две тысячи долларов». На другом — «Триста долларов». Я взяла тот, в котором должно было быть две тысячи. А другой отдала Анне. В благодарность… Пока я тратила те деньги, которые были у меня раньше. А конверт открыла только сейчас. А в нем только двести!..

Она снова заплакала.

— Ох, и в дерьмо же я вляпался! — констатировал факт Боксон. — И самое трагическое в этом то, что я по-прежнему тебе не верю. Хотя синяк на твоей груди не позволяет мне немедленно бежать в полицию. Да лучше б я ничего не знал!

— Но теперь ведь знаешь…

— Исключительно с твоих слов. А теперь расскажи, как ты бросила свой дом, что сказала соседям, на работе? Ты действительно работаешь парикмахером?

— Да, я действительно парикмахер. У меня сейчас отпуск. Наша квартира в Вашингтоне — это квартира Джерри. Я не могу просто так туда вернуться — меня сразу спросят, где муж. Я пока не знаю, как быть…

— А твой друг в Лас-Вегасе? Он на самом деле существует?

— Это подруга… Она тоже парикмахер. Я планировала какое-то время пожить у неё, осмотреться, решить, что делать дальше… Ты же понимаешь, что дороги назад у меня нет!

— Не уверен в том… При хорошем адвокате можно доказать факт жестокого обращения, состояние аффекта…

— А Анна? Она же стала моей сообщницей! Её ведь тоже будут судить, за соучастие! Я запуталась…