Тень жены Гамлета

В офисе я, первым делом, отправилась к рабочему столу Юленьки и постаралась найти папку с документами Моториной. На часах было уже начало одиннадцатого, поэтому я посчитала приличным позвонить Серафиме Львовне, не боясь ее разбудить. Трубку снял мужчина, по видимому, сам Паук Генрих Михайлович, внук Моториной (согласно показаниям нашей клиентки больше у них в доме никто не проживал). Я немного растерялась, ибо не знала, как мне в этом случае представиться и насколько внук в курсе визита бабушки к сыщикам.

— Доброе утро. Могу я услышать Серафиму Львовну?

— К сожалению, моя бабушка вчера скончалась, — голос был молодым и не казался особо расстроенным.

— Господи! Что у вас случилось? — я не могла поверить. Вторая смерть за несколько дней. И обе они, похоже, связаны с нашим «Твистом». Голова пошла кругом.

— Простите, а вы кто? — осторожно поинтересовался внук.

— Понимаете, мы с вашей бабушкой не знакомы лично, но она мне очень нужна. Ой, извините, была нужна, и …..примите мои соболезнования! — спохватилась я.

— Спасибо, — с явным облегчением произнес Генрих Михайлович, — А то я, было, подумал, что не узнал кого-то из знакомых.

— Генрих Михайлович, мне бы очень хотелось с вами встретиться. Ваша бабушка обратилась к нам по одному деликатному вопросу, — я замялась, — собственно говоря, я поэтому и звоню.

— Боюсь, что в ближайшее время никак не получится. — Мне показалось, что Генрих хочет быстрее закончить разговор, — Сами понимаете, похороны, поминки… Времени нет ни секунды. Хотя, постойте. Вы сказали, что бабушка к вам обращалась. Зачем?

— Мы сыскное бюро «Твист». И Серафиме Львовне потребовались наши услуги.

— Услуги сыщиков? — недоверчиво переспросил внук, — Вы уверены?

— Абсолютно, — я покосилась на папку, — Вот тут у меня документы, договор, фотографии…

— Оставьте, пожалуйста, свой телефон, я перезвоню вам буквально через минуту… У меня кофе убегает.

— Да я подожду…

— Нет-нет! Давайте телефон, — голос Генриха Михайловича стал капризным, — Я сам с вами свяжусь.

— Хорошо, записывайте… — и я продиктовала семь цифр.

Положив трубку, я тупо уставилась в стену. Если верить календарю, Моторина обратилась к нам только позавчера. И вот сегодня ее уже нет в живых. Что это? Досадное совпадение? Возраст у нашей клиентки, конечно, был не пионерский, но, судя по отчету Юленьки, старушка выглядела бодрой, живой и на здоровье не жаловалась. Так что же могло случиться? Я задумчиво листала страницы дела.

Кстати, а почему мне до сих пор не позвонил Сергей, не поздравил с нашим праздником? Совсем заотдыхался он в этой своей Турции. Раньше провалов памяти я у мужа не наблюдала. Каждый год, первого октября, прямо с утра меня ждал букет бледно-розовых роз, которые обожал Толкунов. Я всегда смеялась, что цветы он дарит не мне, а себе. Сергей не спорил, отшучиваясь тем, что хорошая жена сама бы покупала мужу цветы, если уж подозревает, что он к ним неравнодушен.

Похоже, этот октябрь станет исключением из многолетней традиции.

Тут мне пришло на память, что Сережка просил наш «Твист» разобраться со своей мнимой любовницей и даже внес аванс. В свистопляске последних дней моим сотрудникам было не до Настеньки. Конечно, не всем сотрудникам, а тем, кому можно было поручить столь деликатное дело — Колюне, Юленьке, Петру Ивановичу. А что если мне самой попробовать найти девушку и все у нее выяснить? Это было бы самым верным решением проблемы и сняло с души тот проклятущий камень, который нет-нет, да и ворочался у меня где-то в груди. Я стала перебирать папки, которые в Юленькином столе находились в ящике с маркировкой «в работе». Тоненькая папка «Христенко Анастасия Владимировна» лежала в самом низу стопки дел. С трудом преодолевая противную дрожь пальцев, я открыла серую обложку… и разочарованно пожала плечами. В деле Настеньки хранилось всего два сиротливых листка формата А-4. На первом было две ксерокопии паспорта — страница с фотографией и страница с пропиской. Из них следовало, что моя мнимая соперница совсем молода, что раньше она проживала на улице Кравченко, а затем переехала на улицу Шоссейную. Ниже каллиграфическим Юлиным почерком была сделана приписка, поясняющая, что Настя сейчас работает продавцом в книжном магазине (адрес, рабочий телефон, фамилия директора). На втором листке я обнаружила бледную ксерокопию выписки из медицинской книжки женской консультации. На минутку мне стало дурно. В графе «отец ребенка» размашистым почерком врача было начертано — Толкунов Сергей Тимофеевич, 1964 года рождения, вторая группа крови, резус-фактор положительный. Я постаралась взять себя в руки. Закурила. Захлопнула папку. Ну, и что произошло? Что такого я увидела, о чем не знала раньше? Все это мне уже докладывали мои друзья, когда мы заседали с ними в нашей «штаб-квартире», на кухне. И именно из-за этих двух проклятых листков, особенно последнего, мой Сережа и поручил нам расследование.

Потирая виски, я отвернулась от документов и стала продумывать план своей встречи с Настей.