Тень зверя

— Зен приказал глаз с нее не сводить, — буркнул стражник, буравя взглядом молчавшую Вэл.

Седобородый крякнул, ухмыляясь, и небрежно произнес:

— Смеешься? Не учи нас. Тут наша вотчина. Отсюда еще никто никогда не сбегал.

Вэл медленно выдохнула и опустила взгляд, рассматривая ком гнилой соломы под ногами. Что-то тусклое мелькнуло, скрытое грязью. Вэл рассеянно коснулась соломы носком сапога и прищурилась, рассматривая желтый человеческий зуб с красными, запекшимися прожилками на гнилых черных корнях.

Страх, не спрашивая позволения, вихрем взвился, в мгновение ока заполняя собой пустоту, царившую в душе; он ударил, запуская сердце, подгоняя его, заставляя нитку пульса скакнуть вверх.

Вэл сглотнула, чувствуя во рту медный привкус, и подняла голову, встречая прищуренный взгляд седобородого мужчины.

— Страшно, красавица? — равнодушно поинтересовался дознаватель. — Ну, так и должно быть страшно.

— Страшно, — разлепив губы, тихо ответила Вэл.

Руки связали за спиной грубой кусачей веревкой. Не особо усердствуя, седобородый затянул узел, беззлобно тряхнул Вэл, указывая ей на темный угол.

— Давай сиди там. Смотри не высовывайся! Чтобы я тебя не слышал, поняла? — Он устало вздохнул и замер, выжидая.

Вэл послушно прошла в угол, села на загаженный, покрытый склизкой грязью холодный пол и склонила голову, обессиленно прислоняясь к стене. Темная спутанная прядь упала на щеку, скользнула по скулам. Вэл прикрыла веки, провела языком по пересохшим, растрескавшимся губам.

В пыточной, несмотря на горевшую жаровню, было прохладно. Сказывалось ли то, что находилась она в подвальных помещениях, или просто на улице грянул мороз — Вэл не знала. Холодные камни морозили зад, сведенные за спину руки начинали ныть в плечах.

Успокаивало то, что долго ей тут, вероятно, не задержаться. Болезненная улыбка скривила губы.

Неужели это конец? Неужели Раза отдал приказ Зену, разрешая применять любые способы для того, чтобы выбить из своей нерадивой любовницы признание?

Вэл не могла допустить мысли, что Раза был так безжалостен. Она не верила, что он мог отправить ее сюда.

Даже если он сомневался в ее невиновности. Даже если принял правду Шейна.

Глупо. Совершенно глупо.

Здесь, в этом холодном, смердящем кровью помещении по воле Раза пытали неугодных: издевались, выбивая правду, жгли каленым железом, сажали на пыточный стул, прибивали к распятию, отрезали конечности.

Наверняка здесь же когда-то зашивали суровыми нитками веки торговца, променявшего рыбу на дурманящие настойки.

Такие, как соль.

Эта мысль насмешила. Вэл подавила горький смешок и поежилась, чувствуя, как озноб охватывает тело.

— Чего, правда ты убила человека наместника? — раздался заинтересованный голос.

Вэл подняла голову, смотря на второго дознавателя.

— Нет, не я, — негромко сказала она.

Второй дознаватель пожевал губами, покачал головой и с досадой заметил:

— Дура ты, красавица. Хороша собой, а все на подвиги тянет. Зачем тебе умение владеть оружием, а? Сняла бы с себя эти шмотки да платье какое выбрала! Жила бы себе припеваючи под боком у наместника! Женщина должна быть покладистой. Хотя, может, не помогло бы, наместнику сложно угодить. Эй, Тавр! — обратился он к старшему. — Помнишь ту девчонку, которая с пару месяцев у Раза в любовницах была?

Седобородый мужчина хмыкнул, присаживаясь на громоздкий деревянный стул у жаровни.

— Конечно, помню. Светловолосая такая, кудрявая. Хорошенькая. Уж куда приятнее тебя, девка. Из пардусов. Вот до чего прелестна была, хоть сам бери да трахай!

Вэл задрожала, ощущая, как едва не стучат зубы. От холода ли или от нервной лихорадки — она не разбирала.

— Так вот, — продолжил второй дознаватель, складывая руки на груди и задумчивым взглядом смотря на девушку, — а потом Зен ее сюда приволок. Говорил, девчонка обносила наместника потихоньку. Кольцо, цепочку, камни какие-то.

— Да кошель она сперла, не придумывай! — неожиданно громко пробасил седобородый. — Прям уж, камней наворовала! Где она их сбывать собиралась, подумай? Сразу бы ее и поймали.

Вэл закусила губу, распахивая потемневшие глаза, смотря на пожимающего плечами второго дознавателя.

— Ну, может быть. В любом случае, — мужчина бросил угрюмый взгляд на Вэл, — помню, Раза сам ей лицо прижег. Огромное такое клеймо поставил на всю щеку. — Дознаватель помолчал, прищурившись, а затем добавил: — Была красавица да сплыла.

Громкий дружный смех окатил словно ушатом ледяной воды. Вэл невольно дернулась, понимая, что теряет контроль над бьющимся в ознобе телом.

Паника обрушилась сверху, придавливая к земле. Все, что было до этого помещения, постепенно превращалось в плотный непроглядный туман.

Она могла бы солгать себе, вообразив, что вот-вот откроется дверь и войдет Раза. Обведет своим непроницаемым взглядом дознавателей и обомлеет, увидев здесь ее, а потом протянет руку, забирая страхи.

Лгать было легко, но поверить в свою ложь — невозможно. Страх, обосновавшийся внутри, уже не просто тихо шептал — он кричал голосами тех самых птиц, что закрывали черными крыльями небо.