Тень звезды

Симона видела людей, склонившихся над ней. Она не хотела быть здесь, хотелось вернуться в голубую долину…

– Laisse-moi partir (фр. Отпустите меня), – слова ей давались с трудом.

– Что такое она говорит?

– Ça me fait mal (фр. Мне больно), – Симона заплакала.

– Она что-то говорит, но очень тихо, не могу разобрать.

– J’ai froid, très froid (фр. Мне холодно, очень холодно).

– Кажется, это французский. Звони в КГБ, скажи, что девочка очнулась.

Полковник КГБ Поляков стремительно вошёл в больничный коридор. Он злорадно потирал руки, а его лицо излучало торжество неизбежного:

"Ну теперь ты у меня попляшешь, князь Лазарев!

Полковник Поляков был хорошо осведомлён о странной привязанности подполковника Лазарева к этой маленькой девочке. Он всё никак не мог пережить тот факт, что проделки Лазарева в Москве два года назад, так и остались безнаказанными. Так ещё и генерал Ершов, бывший шеф Лазарева внезапно исчез со своей дачи прямо из-под носа охраны. А его смерть у ворот русского посольства в Италии выглядела очень подозрительно.

Полковник Поляков стремительно вошёл в палату. Врач посмотрел на человека, злобно потиравшего руки, и поёжился.

– Девочка в тяжёлом состоянии. У неё сильная интоксикация от передозировки лекарства, которое ей дали в качестве снотворного, – врач попытался остановить злобно ухмыляющегося человека.

Полковник Поляков отодвинул врача, приблизился к кровати и взглянул на белое личико в обрамлении аккуратно подстриженных волос.

– Допустить никак нельзя, чтобы эта маленькая дрянь сдохла сейчас! Она мне пока нужна живой! – выговорил он медленно и надменно.

В этот момент девочка открыла глаза. Полковника аж передёрнуло от взгляда синих глаз. Ему показалось, что перед ним открылся длинный узкий туннель, куда его, как будто начало затягивать. Он слегка попятился.

– Сколько нужно её здесь держать? – полковник резко повернулся ко врачу.

– Всё будет зависеть от состояния ребёнка, от реакции организма на проводимое нами лечение. Но думаю, что следует оставить хотя бы на неделю.

– Хорошо. Тогда лично вы отвечаете за её жизнь! – полковник Поляков ещё раз злобно сверкнул глазами на доктора и, не прощаясь, вышел.

23

Франция, Париж.

После отъезда принцессы Симоны, Анатолий Лазарев попросил Сергея Плюмина, воспользовавшись его самолётом, побыстрее вернуться в Париж. Оставаться в замке Кериоле, где всё напоминало о счастливо проведённых днях в обществе маленькой принцессы, было выше предела его самообладания.

Поместье графа Плюмина в пригороде Парижа вполне подошло для «зализывания ран». Вечером мужчины расположились на террасе с видом на ухоженный парк. Бирюзовое с розовыми и золотистыми разводами небо, располосованное причудливыми облаками, напоминало детские пазлы. Сознание выхватывало то очертания кита, то слона, то дракона… Анатолий сидел с бокалом коньяка и отсутствующим взглядом наблюдал за плывущими по небу облаками.

– Сергей, ты же знаешь, Симону воспитывали в религиозных традициях. Я с умилением наблюдал, как она перед ужином, сложив маленькие ручки, благодарила Бога за пищу, которую он ей послал.

Сергей с сочувствием наблюдал за приятелем.

– Да, княгиня Ирэн тоже привязалась к ней всей душой. Она была прекрасная наставница для принцессы, – произнёс он медленно.

Анатолий лишь покачал головой и продолжил:

– Это милое создание наполнило мою жизнь новым смыслом и открыло такие нюансы, о которых даже не подозревал. А как она любит океан! Сидя в шезлонге, я наблюдал, как Симона, одетая в купальник в синюю полоску, копает белый песок… Или, неожиданно вскочив, бежит к океану, а потом с визгом плюхается в воду, поднимая брызги, в которых преломляется ласковое солнце.

Сергей, выслушивая стенания Анатолия, только вздохнул:

– Эй, большевик, да ты раскис! Я тебя таким ещё никогда не видел. Коньяк ещё налить?

– Коньяком эту боль не заглушишь! – Лазарев обречённо отмахнулся.

– Анатолий, да вернись ты с небес на землю! Понимаю твою озабоченность тем, что Симону насильно отправили в Россию. Но пойми, и в России есть жизнь! – Сергей с сочувствием глянул на Лазарева.

– Это ты мне рассказываешь? Я вообще-то вырос в этой стране. Мало того, ещё и работал на силовые структуры столько лет. А результат? Только узнав кто я такой и поселившись в Италии, впервые смог сам собой распоряжаться. Ты хоть понимаешь, что в СССР всегда и за всеми идёт тотальный контроль. А уж тем более за таким ребёнком как Симона, – Анатолий покачал головой и отпил из коньячного бокала.

– Ну да, так это хорошо, если за ней сотрудники КГБ станут присматривать. Это и будет гарантией её благополучия и комфортной жизни, Сергей старательно пытался вразумить приятеля.

– Можно подумать, ты сам всё это на своей шкуре прочувствовал? – парировал Лазарев.

– Хорошо, если тебе будет легче, то могу моего соглядатая приставить к принцессе. Хочешь? Найму людей, которые станут постоянно следить за этой семьёй и в тебе докладывать из первых рук, – интонация Сергея вмиг стала серьёзной.