Теней не видно в темноте

Килана нельзя было назвать мнительным человеком, но несмотря на это, он прекрасно понимал, что когда имеешь дело с лейрами и Тенями, ни в чем нельзя до конца быть уверенным. Даже абсолютно безумная на первый взгляд идея Веертина вернуть Тени с помощью того, чье тело было похоронено в Черном дворце, по итогу могла оказаться вполне действенной. И потому кадет уверенно зашагал следом, не желая выпускать начавшего вызывать все больше подозрений проводника из виду.

Поскольку дворец, несмотря на свое громкое название, окон в принципе не предполагал, внутри оказалось не видно ни зги. Тех крох света, что падали через чуть приоткрытую створку не хватало даже на то, чтоб разогнать мрак в ближайшей паре метров.

— Фонарики-то хоть прихватили? — съехидничал Супай.

Килан предпочел дать ответ действием — не в том смысле, чтобы ударить проводника (хоть руки чесались со страшной силой), а молча снимая маленький, но мощный световой стержень с пояса.

— Что ж, мое уважение, — с очередной гадкой ухмылочкой кивнул Супай, отодвигаясь в сторону.

Килан же, не обращая на втиснувшихся внутрь гуськом сопартийцев внимания, с тихим изумлением разглядывал внутреннее убранство гробницы. Лейрам, в отличие от куатов, тяга к богатству и внешнему лоску была чужда, а потому они не возводили величественные храмы и не обустраивали богатые усыпальницы. Даже их старая Цитадель на Яртелле была не более, чем оперативным штабом, где абсолютно все служило какой-нибудь практичной цели. А вот Черный дворец поражал. Пускай мрачный, пускай угнетающий, он тем не менее нес в себе все признаки того, что погребенная в его стенах персона, при жизни занимала очень высокое положение.

— Не то, к чему вы привыкли, скажи, а?

Чертов Супай! Килан с трудом сдержался, чтобы не огрызнуться. Вместо отповеди в конец обнаглевшему проводнику, он обратился к кадетам:

— Рассредоточьтесь по периметру. Осмотрите здесь все. Но ничего не трогайте!

— Может хоть на память что-нибудь прихватить? — вставил Черенок.

— Старейшина сказал: ни-че-го! — с нажимом повторил Килан. — Лишь Тени знают, каких подлян тут понаделали.

— Умно, — снова подал голос Супай. — Тела лейров как правило предавали огню. Считалось, что после смерти те из них, кто отличался особенно крепкой связью с Тенями, мог оставлять блуждающий отпечаток своего «Я». На Параксе эти призраки называли блуднями.

— А тебя спрашивали? — вскинулся Гас, как-то странно втягивая шею, будто опасаясь, что со стропил на него вот-вот что-нибудь спрыгнет. Затем повернулся к Килану: — Я-то думал, здесь как минимум пять этажей.

— Покойнику и одного больше, чем достаточно, — откликнулся тот, с осторожностью и подсвечивая себе стрежнем, продвигаясь вглубь усыпальницы. Было очевидно, что комната тут всего одна — она же главный погребальный зал. Четыре каменные колонны, украшенные искусной резьбой, поддерживали потолок, терявшийся в темноте наверху. Вдоль трех основных стен скромно возвышались статуи человеческих фигур, чьи наклоненные лица скрывали просторные балахоны, а ладони сжимали некие сферы из странного, струящегося и серебристого материала. Сферы эти казались Килану знакомыми… У подножия каждой из статуй располагались приспособления для вознесения молитв, но, судя по виду, ими никто и никогда не пользовался.

Остановившись около одной из статуй, Супай с ноткой обиды проговорил:

— При жизни он имел необычайный почет, а после смерти оказался не нужен даже ближайшему ученику.

Килан решил, что ему не стоит обращать внимания на болтовню сумасшедшего, предпочтя задаться куда более насущным вопросом:

— Где саркофаг?

По логике вещей становилось понятным, что гроб с покойником должен находиться в самом центре зала, однако место на возвышении между колонн оказалось совершенно пустым.

Супай, оторвавшись от мрачных дум, и на этот раз сказал с усмешкой:

— Детей Шуота видно за световой год! — Он отстранился от постамента со статуей и приблизился к Килану, уже даже не пытавшемся скрывать, что готов прибить проводника, пусть только возможность подвернется. Остальные члены отряда, по-прежнему топтавшиеся у входа, несмотря на то, что получили вполне ясный приказ, взирали на этих двоих с неменьшим раздражением.

— Говори, — процедил Килан, мысленно отметив внезапную оговорку.

— Я уже сказал, что лейры не хоронят своих. Либо сжигают. Либо…

— Либо, что?! — не выдержал Гас. — Какая еще тут может быть альтернатива?!

На это Супай лишь развернулся и просто указал в сторону самой дальней стены, где, как изначально подумал Килан, находилось нечто вроде алтаря или чего-то подобного. Однако, присмотревшись получше, понял, что принял за алтарь огромный обсидиановый трон, на котором в лучших традициях древних царств, восседал скелет.

— Как мы его не заметили? — высказался Черенок.

Супай на это пожал плечами:

— Недостаток опыта нередко мешает примечать очевидное.

— Нет, ну можно я ему врежу, а? — чуть ли не взмолился Гас.

Килан дал тому знак оставаться на месте, сам же, между делом поглядывая под ноги, направился к мертвецу.