Теней не видно в темноте

Аргус первым вышел из ступора и метнулся к телу, неестественно распластавшемуся на полу. Ненадолго склонившись над трупом, он быстро осмотрел его и вынес вердикт:

— Пустышка. Андроид.

Все еще пребывая в состоянии легкого шока после поступка леди Орры, я вяло кивнул.

— Ты знал? — вопрос принадлежал самой Диане, и нес в себе всю неописуемость степени ее удивления. — Откуда?

Я чуть нахмурился и почесал переносицу, не отрывая взгляда от пары огиан, все еще топтавшихся на возвышении и не делавших никаких попыток уйти или же атаковать. Странные и непостижимые личности…

Ответ же на вопрос Дианы оказался довольно-таки прост.

— Он сам себя выдал, когда сразу не смог назвать свой возраст. Вернее, он почти назвал его. Сомневаюсь, что ему больше двух лет.

— И что с того? Любой человек может споткнуться на подобном. Это еще совсем не показатель.

Я пожал плечами.

— Ну, в его случае, можно сказать, что показатель.

— Если это действительно так, то кто тогда за всем стоит? И почему эти шаманы до сих пор на нас не напали.

— Тот, кого бы ты сразу узнала, разумеется. Парень-анаки, что прилетел сюда с нами. А не напали на нас, потому что у них нет на то причин. Как не было и прежде, я полагаю. Верно же, господа? — крикнул я двум фигурам в красном. — Вы позволили Детям Шуота разыграть свой гамбит, но сами предпочли избрать нейтральную сторону. Почему?

— Тассия Руэ верила в тебя, — сказал один, а второй добавил:

— И ты только что показал, что она не ошиблась.

Я оказался неожиданно польщен. Вот уж не думал, что старая наставница станет обсуждать мои успехи с кем-то из своей огианской братии. И почему мне всегда казалось, будто она некогда оборвала все свои связи с соплеменниками?

— Означает ли это, что больше вы вмешиваться не будете и позволите нам наконец уйти? — спросил Аргус. Закончив осмотр тела Человека, он снова возвращался к нашей платформе.

Ответил ему Эфен, с высоко поднятой головой выступивший из глубокой тени.

— Даже если захотят, они не станут. Потому что мы с вами еще не закончили.

Встречать гвоздя программы следовало со всем почтением, так что я не удержался и в порыве внезапного вдохновения весело помахал ему рукой:

— Ну, наконец-то! А я уж начал беспокоиться, что ты заблудился.

Было видно, что Эфен не ожидал подобного приема. Наверняка надеялся, что мы все отвесим челюсти, едва он, весь из себя, изволит предстать пред наши очи. Его тонко очерченные брови хмуро сошлись над переносицей, а глаза прищурились:

— Раз ты так о многом знаешь, то может и имя моего рода назовешь?

Я усмехнулся, затем на всякий случай схватил Аргуса за руку, и преспокойно выдал:

— Пожалуйста. Ты — Эфен Яо, сын и наследник Терцепсии и Берена Яо, в прошлом богатейшей и влиятельнейшей семейной пары Паракса. Но много лет всего лишь сиротка, бросившая все свои силы и деньги семьи на месть убийце твоей матери. Ведь так?

Я хорошо осознавал, насколько жестоко звучали мои слова, но, предугадывая истинные преступления парня, посчитал, что ответная жестокость окажется вполне оправданной.

Ледяная ладонь, зажатая в моих пальцах, задрожала и я постарался перехватить ее покрепче, не дав выскользнуть и вместе с тем немного успокоить.

— К-как ты узнал?! — вопрос задали оба: жертва и убийца. И если в тоне одного звучала неприкрытая ярость и жажда мести, то голос второго казался сдавленным тяжестью внезапного осознания.

Я приложил массу усилий, чтобы блуждающая на моем лице улыбка, не потеряла своей беззаботности, а для пущего эффекта еще и подмигнул:

— Конечно, я расскажу. Но только не сейчас. — Выдержал паузу и уже на тон мрачнее прибавил специально для Эфена: — И не тебе.

Естественно, я собирался убить его. Прикончить, будто шелудивую псину. За нелепую западню, стоившую Диане здоровья, за попытку обвести меня вокруг пальца, за разграбленные усыпальницы лейров, за жизни тех, кого пришлось умертвить, ради того, чтоб наконец все выяснить. Но главное — за подростков, которых он столь безжалостно использовал и толкал на самые подлые преступления, лишь бы они помогли ему приблизить этот день. За все это.

И, разумеется, сделать это я планировал особенно жестоко, не брезгуя теми же театральными эффектами, на которые Эфен оказался так падок.

Черный туман, материализовавшийся вокруг анаки по моей воле, начал сжимать кольцо, будто голодная змея, готовая к удару. Сам Эфен, уже успевший неплохо познакомиться с ихором, не дрогнул, но и завороженного взгляда от его искрящихся волн отвести не мог. Словно под гипнозом, он смотрел, как вскипает волна, готовая ударить…

— Риши, стой!

Это был Аргус. Он остановил меня от финального броска.

Не в силах поверить в то, что страж действительно хочет помешать мне, я раздраженно выпалил:

— Ну что еще?

— Не ты должен убить его.

Я не поверил своим ушам.

— Шутишь?! — Но встретившись с полным невыразимой боли взглядом, потрясенно отступил. Ихор вокруг анаки рассеялся в то же мгновение.

— Спасибо, — выдохнул Аргус и, высвободив руку, спрыгнул с платформы.