Теневая Черта. Звездные ловцы. Звездный Рубеж

Они шли назад, пока она не отыскала нужный коридор. Тот проходил через отделение интенсивной терапии для женщин. Раненые лежали снаружи, где их могли быстро осмотреть измотанные медсестры. В отделение, рассчитанное на пятьдесят человек, набилось по крайней мере три сотни.

— Похоже, и впрямь плохо дело.

— Ходячих раненых переводят в жилые отсеки.

Внезапно Мойше остановился как вкопанный. Лицо последней пациентки, лежавшей в противоожоговой капсуле, он никак не ожидал увидеть снова.

— Марья!

Она была жива и в сознании, лежала внутри капсулы среди переплетения трубок. Их взгляды встретились, и она попыталась выразить всю свою ненависть. Внутривенный монитор тут же ввел ей небольшую дозу нембутала.

— Мойше? Что случилось?

Он показал на капсулу.

— Ты не знал?

— Нет. Я думал, она погибла.

— Погибла бы, если бы мы ее быстро сюда не доставили.

— Но…

— Ты со своим резаком стоял слишком уж далеко.

— Ясно.

Эми замолчала, поняв, что говорить на эту тему он не хочет.

Ему следовало сообразить, что от Марьи не так-то легко избавиться.

Есть ли у нее напарник? Ответ был крайне важен. От этого могла зависеть его жизнь.

И если он выживет, Марья будет преследовать его на всех планетах. Он выигрывал в сражениях, но победа в войне оставалась под сомнением.

От их следующей встречи он не ждал ничего хорошего.

— С чего вдруг такая спешка? — спросила Эми.

Он бежал со всех ног.

Киндервоорт был недоволен, что они опоздали, но без особых возражений втолкнул Мойше в комнату для тестов.

— Вот вам бен-Раби.

Им занялись похожие на психологов типы. Мойше прогнали через знакомый строй идиотских вопросов. Он с детства сбивал испытателей с толку случайными ответами — именно потому тесты всегда длились столь долго. Компьютерам требовалась большая выборка, чтобы его подловить.

Закончив, психологи передали бен-Раби обычным медикам, которые подвергли его тщательному обследованию. Особенно им полюбилась его голова. Он трижды рассказал историю своей мигрени и выдержал десятки поверхностных и глубоких сканирований черепа.

Им также хотелось знать все о его имплантате межзвездной связи.

С ним случился внезапный приступ немоты. Действия Бюро обсуждению не подлежали.

Когда он уже был готов закричать, его отпустили. Главный экзаменатор пространно извинился за то, что отняли у него столько времени. В его голосе не прозвучало ни намека на искренность — оба знали, что потеря времени исключительно на совести Мойше.

Мойше велели хорошо выспаться перед возвращением к работе.

Он надеялся, что им не удалось ничего выяснить, но все же что-то они узнали. Профильные тесты нелегко обмануть.

Время летело быстро — почти так же, как и в безумной лихорадке жизни на планетах. Мойше вернулся в ремонтную группу. Рабочие часы казались кошмаром.

Каким-то образом им удалось запустить двигатели и вывести «Данион» на стабильную орбиту. Затем началась настоящая работа. Все, кто не был занят на спасательных операциях или поддержанием жизнедеятельности корабля, готовили его к гиперпространственному перелету на верфи.

Работа требовала от Мойше не так много усилий, как ожидалось. На «Данионе» больше пострадали люди, чем техника, и атака акул причинила ему намного больше вреда, чем огонь сангари.

До него доходили слухи, что половина людей на тральщике погибла или превратилась в живые трупы с выжженными мозгами. Его знакомым повезло — никто не стал жертвой. Но на работе он ежедневно встречал новые лица, и ему недоставало многих старых.

Каждый раз, просыпаясь, Мойше удивлялся, что все еще жив. Сражение у Звездного Рубежа завершилось победой, но победа эта поставила флотилию тральщиков на грань катастрофы. Едва удавалось справиться со старыми проблемами, как тут же возникали новые.

К тому же акулы вовсе не сдались. Они преследовали флотилию и стадо, и их численность росла с каждым днем. Через неделю или месяц они нанесут новый удар.

Флотилия вела гонку со временем. Нужно было добраться до верфей, прежде чем акул станет слишком много…

Время, за чьей завесой таилась внезапная смерть, летело быстро. И каждый прошедший день приближал Мойше к часу, которого он так страшился, к минуте, когда ему придется вернуться на Карсон, к прежней жизни.

Ему не хотелось возвращаться.

Былое «Хочу!» после сражения уже не пило соки души, не являлись ему в видениях и образы оружия. Казалось, в душевной болезни наступила спонтанная ремиссия. За прошедшие недели ничто его не беспокоило. Все проблемы теперь носили более непосредственный и личный характер.

Он нашел то, в чем нуждался. Сочетание неких факторов, дававших ощущение места в жизни, — женщину, полезную профессию и общество, где его считали чем-то большим, нежели совокупностью статистических данных для манипуляции. Пока он не мог в полной мере осознать, что произошло и почему, но знал: его место здесь. Даже если его еще не вполне принимали за своего.

Именно к этому он стремился, покидая Старую Землю. Кое-что дал ему Флот, но в недостаточной степени. Здесь же все было настоящим.

Он нашел дом.