Теневая Черта. Звездные ловцы. Звездный Рубеж

Сын Юппа фон Драхау присоединился к остальным. С тех пор как расстались его родители, у него сложились с Макленноном более близкие отношения, чем с отцом. Находясь на попечении отца, он терпеть не мог его слишком частых отлучек. Томас не вполне понимал чувств юноши — все же тот видел Юппа чаще, чем его самого… Вспомнив мать, он подумал, что у детей бывает особая логика в отношениях с той разновидностью взрослых, которую именуют родителями.

Откинувшись на подушку, он обвел взглядом гостей. Не так уж их и много, подумал он, но все — хорошие друзья. Удивительно хорошие, учитывая, что ему пришлось пережить за последние несколько лет… И зачастую он даже не догадывался, насколько они ему близки.

Неужели он в самом деле все это время был где-то далеко, заблудившись в глуши собственного разума?

Вселенная теперь казалась ему яркой и новой, будто специально созданной для него. Даже воспоминания звездной рыбы и осознание приближающейся из центра галактики гибели не могли этому помешать.

Хорст-Иоганн ушел первым, пообещав заглянуть ближе к концу недели. За ним — Мыш, вынужденный продолжить затянувшийся отчет. Потом ушла Танни, которой пора было возвращаться на вахту на «Марафоне». Но перед этим она шепнула на ухо обещание, не оставившее сомнений, что за проведенные в госпитале недели его мужское достоинство нисколько не пострадало.

Бекхарт молча сидел на стуле и терпеливо ждал, будто изваяние Рамзеса.

— Нам пора, Уолтер, — объявила Макс через полчаса после ухода Танни. — Грете нужно вернуться к утренней поверке. Веди себя хорошо. И постарайся больше не коллекционировать блондиночек.

Макленнон застенчиво улыбнулся:

— Ты еще вернешься?

— Конечно. Я с тебя глаз не спускаю. Тебе от меня снова не ускользнуть… Слишком долго мы знакомы, Уолтер.

Грета залилась румянцем.

— Спасибо, что пришла. И тебе спасибо, Грета. Заходи. — Он обнял ее и прошептал: — Если я понадоблюсь, ты знаешь, где меня искать.

— Знаю.

— Очень важно, когда есть кто-то, кому ты нужен.

— Знаю. В субботу приду снова.

Когда женщины ушли, Бекхарт еще несколько минут сидел молча.

— Вас не хватятся? — наконец спросил Макленнон.

— Я не настолько незаменим, как мне казалось, Томас. Вернувшись через полгода, я обнаружил, что тут все схвачено и никаких проблем не наблюдается.

— Что у вас на уме?

— Собственно, я уже об этом говорил, и лучше, наверное, не скажешь. Мне жаль, что пришлось поступать так, как я поступал.

— Может, и жаль, но в случае чего вы готовы сделать то же самое.

— Если потребуют обстоятельства. Но вряд ли придется. Наступило затишье, черт побери. Всех отвлекла война.

— Нам будет какая-то польза от Звездного Рубежа? Или от того, что я узнал от звездных рыб?

— Насчет информации от рыб — не знаю. Но из нее следует, что у нас есть надежда. Что касается Звездного Рубежа… Наши друзья-сейнеры вплотную занялись его изучением. По сути, это музей высокотехнологичного оружия. Возможно, в случае очередного столкновения нам станут доступны некоторые достаточно простые системы.

— Боги мертвы. Да здравствуют боги, — пробормотал Макленнон.

— Что?

— Ничего. Вообще ничего.

— Когда-то давно, в другой жизни, я обещал тебе отпуск, но вместо этого отправил во флотилию Пэйна. На этот раз я отправляю тебя домой. Я уже известил Приют, чтобы подготовили твой дом. И возьми с собой Мыша.

— Мыша?

— Мыш всегда тебе помогал, когда приходилось тяжко. Теперь твоя очередь. Он может сорваться в любую минуту. Сангари больше нет, но ненависть к ним стала основой всей его жизни, еще с юных лет.

— Ладно. Понял.

Потребовалась гора бумаг, чтобы завершить операцию и передать дело в комиссию по расследованию, работа которой основывалась исключительно на показаниях участников. Томас прошел ее без особого страха. Похоже, после того, как над ним поработали психологи, душевное здоровье даже улучшилось по сравнению с изначальным. Он трудился как раб, но у него еще оставалась энергия, чтобы посвящать вечера и выходные общению с друзьями. Чем-то он напоминал Мыша в былые времена, когда Шторм оказывался во множестве мест сразу, реализуя сотни увлечений и проектов.

Мыш теперь стал его противоположностью, не будучи в силах что-либо довести до конца.

Потом все закончилось, и они отправились на борту «Марафона» к мирной планете в созвездии Лебедь под названием Приют. Там жили миллионы ушедших в отставку государственных служащих и старших офицеров службы.

Но Танни Левенталь это путешествие могло повергнуть в уныние.

Он возвращался домой, заработав за время своей миссии немного денег, обзаведясь кое-какими марками и монетами для коллекций, обретя ряд новых и старых воспоминаний и заключив перемирие с самим собой. Отчего-то этого казалось недостаточно.

Ведь он нашел друзей, тех, кого, как казалось, так долго ему не хватало. Откуда же это разочарование?

На душе остался шрам, который не сумели полностью залечить психологи.

Он не мог забыть Эми.

Их отношения так и не завершились по-настоящему. Они не сказали друг другу: «Все кончено». Они просто разошлись в разные стороны.

Ему нравилось все доводить до конца.