Теневая Черта. Звездные ловцы. Звездный Рубеж

— Вот за это я тебя и люблю, Макс. У тебя всегда найдутся добрые слова. — Он сжал руку Греты. — Как ты, милая? Как Академия?

Девушка начала оживленно рассказывать. Макс заговорила о новых марках, появившихся в ее лавочке, которые она для него приберегла.

Собрав фигуры, Мыш положил шахматы на тумбочку и сел на стул, закинув ногу на ногу и сплетя пальцы под подбородком. На губах его играла легкая улыбка.

Макленнон отвернулся, пряча глаза.

— Уолтер, — тихо проговорила Макс, — ты плачешь?

Макленнон закрыл лицо рукой:

— Макс… У меня было тяжкое задание. Долгое и тяжкое. Я забыл… забыл, что у меня есть друзья. Там я был совсем один.

— Но с тобой ведь был Мыш?

— Да, со мной был Мыш. Без него… Он помог мне все это пережить. Мыш, иди сюда. — Он взял Шторма за руку. — Спасибо тебе, Мыш. Я серьезно. И пусть такого никогда больше не повторится.

На мгновение перестав прятаться за масками и позами, Шторм кивнул.

Грета опять радостно защебетала. Макленнон снова ее обнял:

— Не могу поверить. Я думал, ты давно меня забыла.

— Как я могла?

— Кто я, собственно, такой? Сентиментальный дурак, который помог симпатичной девушке решить проблемы. Мы даже не были толком знакомы.

— Я знала, что тебе не все равно, — прошептала она, обнимая его в третий раз. — Вот что важно. Когда ты улетел, мне всегда помогали твои друзья.

Она уткнулась ему в плечо и разрыдалась.

Нахмурившись, Макленнон вопросительно взглянул на Макс.

— Твое Бюро заботилось о ней как о родной, — объяснила она. — Она стала самым избалованным курсантом в Академии.

— А ты?

Макс пожала плечами.

— Я делала что могла, — смущенно сказала она. — Собственно, как еще я могла знать, что с тобой происходит? У меня же нет связей.

— Рада, что с тобой все хорошо, — прошептала Грета. — Папа?..

На глазах Макленнона снова выступили слезы.

— Я что-то не так сказала? Я вовсе не хотела…

— Все в порядке, милая. Все в порядке. Просто я был к этому не готов.

Он крепко прижал ее к себе.

— Убирайся с дороги, женщина! — прогремел кто-то в коридоре. Бекхарт пинком распахнул дверь. — Иди лучше поищи подкладное судно где-нибудь в кратере Тихо! А ну, скройся с глаз моих!

Сестра во второй раз ретировалась.

Адмирал окинул взглядом палату.

Макленнон уставился на начальника.

— Похоже, все под контролем, — заметил Бекхарт.

— Сюда так и притягивает толпу, — сказал Макленнон. — Похоже, все дело в моем животном магнетизме.

Бекхарт криво усмехнулся:

— Единственное преступление, в котором тебя никто не обвинит, сынок. Расставляй фигуры, Мыш. Сыграем партию, пока дамы не закончат.

Игра едва началась и на глазах Греты едва успели высохнуть слезы, когда дверь снова открылась. Сестра лишь в отчаянии наблюдала за происходящим.

Эмоции на лице Танни Левенталь сменяли друг друга, но наконец она весело улыбнулась:

— Том, я надеялась, что доберусь сюда первой. Никогда не думала, что на столь коротких ногах можно столь быстро бегать.

Их с Макс взгляды скрестились, и на мгновение в воздухе послышался металлический лязг рапир. Затем Макс улыбнулась и представилась. Через несколько минут между ними уже рухнули все барьеры.

Бекхарт взглянул на часы:

— Черт, что-то они опаздывают. Похоже, придется кое-кому…

Вошла измученная медсестра, держа в руке коммуникатор:

— Вам звонят, капитан Макленнон.

— Дайте сюда, — бросил адмирал, выхватывая коммуникатор. — Джонс? Нашел ее? Она на линии? Хорошо. Томас, это твоя мать.

Он протянул коммуникатор Макленнону и вернулся к прерванной игре.

Макленнон не знал, как поступать и что говорить. Они с матерью давно стали чужими друг другу. Она была уроженкой Старой Земли до мозга костей, и они жестоко ссорились с тех пор, как он пошел служить во Флот. Их последняя встреча, незадолго до полета к сейнерам, закончилась весьма печально.

— Мама?

— Томми? Это в самом деле ты?

— Да.

— Я думала, тебя убили. Когда они явились в квартиру… Господи. Говорят, будто ты ввязался в ту войну, из-за которой весь мир встал с ног на голову. Вояки повсюду, хватают людей даже с улиц.

— Было такое дело.

Она нисколько не изменилась. Ему едва удавалось вставить слово.

— Мне сказали, ты женился. Она симпатичная?

— Ничего не вышло. Но да, она была симпатичная. Тебе бы она понравилась.

Он взглянул на друзей. Лишь адмирал, похоже, знал, о чем говорила его мать.

Разговор продлился недолго. С тех пор как их пути разошлись, сказать ему было нечего. Хватало и того, что, несмотря на все различия, они могли продемонстрировать друг другу, что им все еще не все равно.

Закончив, Макленнон вернул коммуникатор адмиралу:

— Спасибо, сэр.

— Я перед тобой в долгу, Томас. Я четыре года отправлял тебя в ад, на одно задание за другим. Не стану извиняться. Ты самый лучший, а для этого требовались лучшие. Но теперь я могу попытаться слегка загладить вину. Могу попытаться показать, что не отнял у тебя всего…

Бекхарт, похоже, не мог толком объяснить, что имел в виду.

— Спасибо, сэр.

Ошеломленная медсестра снова с обреченным видом открыла дверь. Вошел юноша в черной форме курсанта:

— Дядя Том?

— Хорст-Иоганн! Господи, мальчик мой! Едва могу тебя узнать. Ты на полметра вырос.