Теневое Братство

– Здравствуй, братик, – говорит Лона, мягко улыбаясь и чуть-чуть наклоняя голову. – Не ждал меня, да? А я, вот, искала тебя.

Лона проходит по дому, гладит ребенка по голове и вновь предстает перед Фаросом. Она преобразилась: из маленькой щербатой девочки выросла ослепительно красивой девушкой, на которую хочешь – не хочешь, а взглянешь, когда будешь проходить мимо. Но что-то было не так, – глаза были какими-то иными. Даже не сами глаза, но взгляд, он будто другой. Фарос хорошо помнил взгляд своей сестры, – запомнил в момент, когда она выталкивала его из окна, – и взгляд этой девушки, что стоит сейчас перед ним и всем видом представляет себя Лоной, он другой, пустой, или даже полный чем-то вроде ненависти, но точно не тем, чем был заряжен взгляд той двенадцатилетней девочки. Тот взор был наполнен надеждой, какой-то верой в то, что Фарос правильно понял ее, Лону, и сейчас сделает все правильно, был наполнен отчаянной любовью и желанием сберечь. Взгляд этот же был кардинально отличным.

Лона видит сомнение в глазах Фароса, и с недовольством наклоняет голову в другую сторону.

– Что такое, братец? – спрашивает она, подходя все ближе. – Запамятовал, какая у тебя шикарная сестричка? Это так. Так что же ты ее бросил в доме, полном насильников, воров и убийц, ты, бесчестный урод!

Лона наотмашь ударяет Фароса правой рукой, да так сильно, что он поворачивается назад и видит Рену и своих детей убитыми, лежащими на полу. Он осознает, что здесь явно что-то не так, и оборачивается, но вместо Лоны видит девушку в разодранном платье и с неопрятными, взъерошенными волосами. Позади нее дом уже объят пламенем, и даже она сама раскидывает вширь руки, рукава которых горят ярко оранжевым огнем.

– Фарос, миленький, – говорит девушка жалостным голосом, – посмотри на меня… я вся горю… потушишь?

Но Фарос не смеет и пошевелиться, только лишь с ужасом смотря, то на девушку, то на убитую семью, лежащую      позади него на полу. Девушка поднимает голову и показывает Фаросу лицо Лоны с выжженными глазами. Пустышки, где должны находиться глазные яблоки, кровоточат, изливая лицо темно-красной кровью.

– Тебе не понравились ее глаза, – девушка вновь наклоняет голову, говоря спокойным, даже умиротворенным голосом, – вот я и решила, что они тебе не нравятся. А раз тебе не нравятся глаза сестры, то зачем они ей, верно?

– Кто ты, черт тебя дери?! – кричит Фарос, еще крепче сжимая меч.

– Странный ты какой-то, – расстроено говорит девушка, опуская руки и давая огню овладеть всем платьем. – Вроде бы и умный, но в то же время глупый, как ребенок. А может, ты и не взрослел никогда? Застрял в том возрасте, когда ты был всегда с Лоной, – когда тебе было хорошо? Тело большое, а душа маленькая, и не может найти утешения, кроме как убивая других. Не находил такого? – девушка почти полностью берется огнем, пустые глаза больше кровоточат, заливая бледные щеки кровью. – Такой была твоя сестра на протяжении пятнадцати лет, пока ты кромсал своих «противников» на Арене, вот так она мучилась, а ты даже не пытался ее спасти. Ты не пытаешься и сейчас погасить пламя на ней, закрыть глаза, пожалеть, чтобы она не боялась, ведь трудно быть слепым, когда ты горишь. Но ты не делаешь этого – ты ужасный брат!

Фарос не выдерживает и, широко размахнувшись, отсекает девушке голову. Однако та не падает, кровь исчезает, пламя гаснет; девушка становится той прекрасной Лоной, в глазах которой копится огромное количество боли. Она пытается что-то сказать, но Фарос не слышит ее, только лишь читая по губам отчаянное «за что?». Голова скатывается с шеи и летит на пол, тело с грохотом падает в огонь. Фарос смотрит на отсеченную голову сестры, которая смотрит в сторону такими же отчаянными глазами, но вдруг она вновь меняется на обезображенное безглазое лицо девушки, и резко поворачивается, смотря на Фароса.

Фарос подорвался, лежа на койке, сразу же схватившись рукой за рукоятку кинжала, что всегда спрятан у него в рукаве. Вокруг      никого не было, только средняя сестра на койке напротив, спокойно завязывавшая шнурки на ботинках. Рози посмотрела на младшего брата и с сочувствием спросила:

– Кошмар?

Фарос отдышался и сел на койку, вытирая лоб.

– Да, вроде того, – ответил он, сжимая кулаки и втыкая в них лицо, – не стоило все же вспоминать младшую сестру тогда, в пещере.

Рози завязала шнурки, встала и, проходя мимо Фароса, похлопала его по плечу.

– Бывает, не переживай, – она открыла дверь покоев и бросила взгляд на брата. – Пройдись по улице, проветрись, контракт возьми, в конце концов. Не будешь же ты вечность торчать здесь.

С этим словами сестра вышла их покоев, а Фарос остался на месте, собирая и без того мелкие опилки своей души в одно целое, чтобы найти в себе силы подняться и идти дальше. Сборы души прервала Войри: она вбежала в покои радостная, будто убила Дифриха Четвертого, и сходу поцеловала Фароса.

– Ты чего? – спросил он удивленно.

– Гляди!