Теневое Братство

Он встал и, повернувшись, метнул огонь в сторону Марлин. Она мигом взялась пламенем, которое сразу стало сжигать ее, жечь одежду и разъедать кожу, словно кислота. Спустя пару мгновений тряпка сгорела, и комната наполнилась страшнейшим криком, наполненным болью и страданиями. Никто в комнате даже не шелохнулся – каждый из присутствующих видел и не такое – только Фарос немного сощурился при виде горящей женщины. Она кричала какое-то время, пока не потеряла сознание и умерла от болевого шока. Горед некоторое время смотрел на горящий труп девушки, который уже упал на пол от того, что стул под ним сгорел, и, будто наслаждаясь увиденным, погладил подбородок, после чего снова повернулся к Фаросу.

– Я сделал это за тебя, выполнил твой заказ. Теперь ты окажи мне услугу, – расскажи своим братьям и сестрам, что я снова здесь и теперь у меня есть цель в этом Королевстве.

Он встал и подошел к одному из «копий», погладив по щеке, сказал:

– Можешь развлечься с ним, дорогая, но помни – он должен быть живым и дееспособным. Я не хочу терять несколько дней на выслеживание нового сектанта. Но если он что-нибудь выкинет – убивай, не раздумывая.

– Как скажешь, отец, – подмигнула девушка и, в предвкушении подошла, к Фаросу, резко ударив его по лицу. – Ждете ребенка, да? Ну, ты и лжец!

– Встретимся дома, Джилл, – сказал Горед и покинул комнату.

В комнате остались только четыре «копья» и Фарос, привязанный к стулу. Джилл встала возле догорающего трупа Марлин и, пнув тлеющую руку ногой, сказала:

– Тебе ее жалко? Нет, я смотрю. Вам жалость не грозит, вы же помешанные на этой своей «матери пустоты»! Больная сволочь она, а не богиня, кто ее только выдумал!

Фарос сжал руки и дернулся, но не смог высвободиться. Джилл заметила это и злорадно усмехнулась.

– Ты ничего не выкинешь, это ясно, – сказала она, – но я все равно тебя прибью, в назидание другим. Чтобы помнили, каково это, когда убивают близкого человека!

Джилл снова ударила Фароса по лицу, причем достаточно сильно – кулак у нее был набит.

– Слышал о Миранде? Да-да, именно ее убили твои сородичи в особняке Морено месяц назад. Она, не секунду, была моей сестрой! – Джилл начало трясти, она сжала кулаки, смотря на пол, но вскоре взяла себя в руки. – Вот за нее и отомщу…

Фарос замычал, пытаясь что-то сказать. Джилл фыркнула, но все-таки сняла повязку с его лица. Фарос выплюнул на пол кровь, после чего посмотрел на нее и сочувственно сказал:

– Извини. Я не знал, что это была твоя сестра. Если б я знал, что это твоя сестра – я бы убил ее лично, а не оставил на попечительство своему товарищу.

Джилл рассвирепела и, схватив обугленную ножку стула, ударила Фароса по челюсти, от чего тот упал на бок.

– Ты, – тварь, и все вы в своем братстве, – больные сектанты! – крикнула она и вынула из ножен меч.

Неожиданно в ушах Фароса начался странный гул, среди которого он вдруг услышал приятный женский голос:

– Он забрал у меня сына и предал меня…дитя мое, внемли моему наказу, отбери у него дочь…

Гул в ушах прошел и вместо напряженного сердцебиения и тревоги Фарос почувствовал спокойствие и холодную ярость; глаза его почернели, а в обеих руках появились кинжалы. Когда Джилл подошла к нему и приготовилась отсечь голову, он одним движением разрезал веревку за спиной и вонзил кинжал ей в бок, после чего резко оттолкнулся ногой от пола и ударил ее ботинком по лицу. Резко поднявшись, он встал в боевую стойку, «копья» также достали свои мечи и приготовились драться, пока Джилл, держась за ребра, куда попал кинжал, стала потихоньку отходить назад.

Рыцари стали по одному нападать на Фароса, рассчитывая, что он такой же пройдоха, как и другие недоубийцы. Однако когда первое же «копье» попыталось нанести удар слева, Фарос упал на шпагат, вонзил один кинжал в ногу, другой в туловище, следом сразу вырвав первый кинжал из ноги и, подтянувшись, вспорол противнику горло. Такая выходка была неожиданной, и «копья» напряглись, но не сдали позиций. Механически отрабатывая наработанную годами тактику, они по одному, раз за разом нападали на Фароса, не давая ему опомниться, но тот даже не уставал, только сверлил всех своими черными, как ночь, глазами и отбивал очередной меч. Когда один из противников в очередной раз попытался ударить Фароса по ногам, тот резко подпрыгнул, вонзив оба кинжала в плечи; и, оседлав рыцаря искромсал шею бедолаги с большой скоростью и невероятной злостью.