Теневые блики

Поднявшись на второй этаж, я постучалась в кабинет Полыни. Оттуда донесся какой-то невнятный, но вроде как положительный ответ. Я открыла дверь и увидела еще больший бардак, чем обычно.

Полынь стоял у пробковой доски, густо завешанной десятками, нет, сотнями разноцветных бумажек. Куратор водил по ним пальцем, что-то тихо бормоча. Он выглядел абсолютно изможденным. Его и без того специфические волосы с лентами и кольцами казались грязными и будто бы пыльными. Кожа отливала зеленым, в цвет очередной шелковой хламиды.

– Эй, все в порядке? – тихо обронила я, подходя.

Куратор резко обернулся. Синяки под глазами напоминали черные дыры, на лбу залегли глубокие морщины. Запах лекарств от кашля был просто невыносим.

– Тебя что, били? – поразилась я и пошла к окну, чтобы впустить свежий воздух. Ветер тотчас принес в наш кабинет ароматы сирени и жасмина.

– Били. Судьба била, – буркнул Полынь. – Я ношусь по всему этому прахову городу, как белка в колесе, и не могу сказать, что очень многое выяснил. Порадуй хоть ты меня. Что там со вчерашними делами?

Я достала из рюкзака и выложила на стол две «решенные» папочки. Задрав нос, гордо заявила:

– Сэр, все сделано в лучшем виде!

– Молодец, – он без особого интереса пролистал документы, убедился, что канцелярия поставила на них отметку «ПРИНЯТО», и кивнул уже с куда большим воодушевлением: – Правда молодец. А что по поводу Лиссая? Сказал что-то любопытное про краску?

– О да-а-а, – я ликующе закивала и, почувствовав себя хозяйкой положения, заняла доминирующую позицию в нашем кабинете: плюхнулась на любимый Полынью подоконник.

Куратор приподнял брови, мол, это что за самоуправство, но благоразумно не стал возмущаться: чья инфа, того и подоконник.

Следующие несколько минут я пересказывала Внемлющему свою теорию относительно маньяка. Она чрезвычайно заинтересовала куратора.

– Ты знаешь, похоже на правду, – протянул он. – Во всяком случае, картинка вырисовывается логичная. Не люблю подтасовывать факты под теорию, но тут соблазн слишком велик. Предположим, наш маньяк по тем или иным причинам лишен магии…

Полынь взял со стола алую бумажку, нарисовал на ней зверскую рожу и прилепил в центр свободного места на доске.

Я подхватила:

– Он не умеет навязывать свою волю обычной унни. Но маньяк знает про чистую магию: про то, что в момент смерти человека вся его энергия высвобождается разом. И даже не-маг может направить ее в нужное русло. Особенно если раздобыл подходящий артефакт. Например, черную краску.

На сей раз я стала украшать доску. Прилепила туда «трупик» с глазами-крестиками и связала ниточкой с маньяком. Над ниточкой прибила бумажку с надписью «краска» и стрелочкой.

– Хорошо, что об этом не рассказывают в школах, – покачал головой Полынь. – А то мир превратился бы в ужасное место: извращенцев много…

– Поэтому и не рассказывают, – кивнула я, вспомнив ремарку принца про Дом Ищущих и времена хранителей.

В этот момент в кабинет, постучавшись, зашла сотрудница ведомственной столовой с подносом, уставленным всякой снедью на двоих. Эта розовощекая симпатяжка на секунду растерялась, увидев меня, а потом нахмурилась, метнула в сторону Полыни обвиняющий взгляд, с грохотом шлепнула принесенный поднос на стол и ушла, хлопнув дверью.

Я хмыкнула:

– Полынь, у тебя, кажется, были свои планы на обеденный перерыв?

– Не дай небо, – поморщился куратор. – Это все моя новая болезненная слава из-за Генеральства. Ведомство раскололось на два лагеря – тех, кто верит в мою победу, и тех, кто нет. Сотрудники начали делать ставки. Появились эдакие «агенты», которые пытаются из надежных источников узнать, насколько же я на самом деле близок к завершению своего вызова…

– Это не было похоже на приход «агента». – Я похлопала его по плечу. – Скорее, реакция типичной девушки на то, что ею пренебрегли.

Полынь досадливо отмахнулся:

– Мы отвлеклись. Итак, маньяк убивает людей и с помощью черной краски куда-то отправляет их энергию. В Башне провели анализ символов. Это прото-заклинания, представляешь? Они были в ходу еще до нашей эры, до ухода богов.

– Что-то наш убийца свихнут на старине! – удивилась я. – Краска у него теннетова. Письмена со времен хранителей. Драконами увлекается.

– Все маньяки – психопаты, – Полынь кивнул. – Поехали дальше. Согласно свидетельству Мелиссы, маньяк направляет энергию в накопительный камень. Вчера я выяснил, что это за камень. Называется гематит, он же кровавик. – Полынь прицепил на доску еще одну наклейку и продолжил стрелочку туда.

– Увы, – вздохнул куратор, – этих гематитов, в противовес краске, просто завались. Пробуем отследить.

– Мелисса сказала, что энергия нужна маньяку для телепорта к драконам, – почесала репу я. – Но зачем ему к ящерам?

Мы задумались.

Разбудить драконов… К чему разбудить драконов… Мне вспомнился бодрый голосок Кадии, размахивающей комиксом – старое доброе видение времен учебы…

– Полынь! – ахнула я. – А что, если маньяк хочет с помощью драконов вызвать богов-хранителей?!

– Зачем? – опешил куратор.

– Этого я еще не придумала… Просто так?