Теневые блики

Чужеземец угрюмо уставился на землю:

– Спасибо, но я рассказал тебе историю не за этим. Дело в том, что на следующий день меня попробовали арестовать.

– Почему?

– Второй мальчик, убитый друг Балтимора, был из очень знатной иджикаянской семьи. Когда выяснилось, что он умер от руки стражника, иджикаянцы прислали целую делегацию разбираться с этим и сносить повинные головы. А виноватых не было. И милое правительство решило сделать козлом отпущения меня, – цокнул языком он.

Я прикусила губы. О да. Найти крайнего – это в любом государстве любят.

Мел продолжал:

– Поведение мое показалось им до удобного подозрительным. Потому что я не сразу сказал, что знаю убитых. И потому что присвоил улику – то есть амулет.

Он покосился на библиотечные часы, чья минутная стрелка пододвинулась еще чуть-чуть, и затараторил:

– В общем, мне тогда удалось смыться, да еще и прихватив кой-чего из допросной, – он многозначительно потер пальцами, собранными в щепотку. – Оказалось, вором быть проще, чем свидом. Теперь я… Как бы это сказать. Многопрофильный специалист. Но по большей части продолжаю дело Балтимора. Изучаю ваших хреновых срединников и хранителей. Пусть в смерти брата будет хоть какой-то смысл.

Я нахмурилась:

– Неужели нельзя было сделать это законно?

Он отмахнулся:

– Уже не важно. Так, Стражди. Почему я вообще с тобой откровенничаю. В ту ночь – у Исторического музея – я попробовал с твоей помощью украсть второй амулет.

– Что?! – Я подлетела над скамейкой на метр, не меньше, клянусь.

– Тише, тише, яростная ты моя… Я же говорю, только попробовал. Ничего не вышло. – Мел принудительно усадил меня обратно, надавив на плечи, когда я чуть не бросилась на него с кулаками. – Однако, как ты сама сказала мне на нашей первой встрече: «Виноват я, но втянута и ты…»

– Что именно ты сделал? – я задыхалась от паники.

– Попытался сделать.

– Ближе к делу, Кес! – рявкнула я.

Историк резко схватил мое левое запястье и задрал рукав летяги. Татуировка Ловчей обыденно серела на майском солнышке, и не думая сиять.

Мелисандр ткнул в нее пальцем:

– Дверь в подвал музея открывается, если прижать к ней татуировку госслужащего. Там хранятся всякие неважные артефакты. В постоянную экспозицию их не засунешь, выбросить – святотатство… Поэтому прячут по ящикам. Но ведомственным работникам, в теории, они могут потребоваться. На это и был мой расчет.

– Но я же не захотела пойти к музею, – возразила я.

– Зато согласилась допить вино, в которое я кой-чего подмешал, – Мел невесело усмехнулся. – У тебя достаточно аккуратная фигурка, чтобы дотащить, куда надо, без разрешения.

Мгновение спустя на щеке саусберийца растекалось багровое пятно от пощечины. Лже-историк поморщился, потирая его.

– Заслужил, – вздохнул Кес. – В общем, ничего не вышло. Твоя татуировка не работает. Почему, кстати?

– Ты издеваешься?

– Ладно, понял. Когда я увидел, что ты мне не подмога, я сразу отправил тебя домой в кебе. Честно.

– А потом?

Он замялся. Потом вздохнул:

– Ну, сначала я попробовал сдружиться с Кадией – у нее ведь тоже есть татуировка, – но она была слишком отвлечена своим красавчиком. Потом я попытался найти общий язык с другими госслужащими, но… нет. Вы, шолоховцы, ужас какие закрытые по сравнению с асеринцами! В итоге я решил зря не мучаться и просто выбить дверь. Это чуть грязнее, но… Чем не вариант? Собственно, так я и сделал. Сегодня утром, как только узнал про иджикаянцев. Так что амулет Часовщика Такта теперь у меня.

– Что ты сейчас сказал? – Я выпрямилась, будто палку проглотила.

– Я сломал дверь сегодня.

– Нет, про амулет?

– Амулет Часовщика Такта у меня.

– Кто такой Часовщик Такт?

Мелисандр удивился. Выгнул бровки домиком, даже рот приоткрыл:

– Ну, это одно из прозвищ хранителя Теннета. Тайное – поэтому мне понравилось. Он им представлялся для смертных, если хотел сохранить инкогнито.

– Откуда ты знаешь?!

Мелисандр с ба-а-а-альшим интересом наклонил голову:

– Ну, у Балти это в дневниках сказано. Я же говорю – брат проделал отличную работу с очень редкими источниками… У всех хранителей были прозвища. Считалось, что их хрестоматийные имена слишком тяжелы – их постоянно упоминает в своих чаяньях слишком много людей… Легче выбрать что-то другое, чтобы тебя не «тянула» чужая энергия. Теннету вот нравился вариант с Часовщиком Тактом. Атмосферно, не правда ли? Намекает на его роль хранителя времени и «сигнализации». Что, детка, тебя наконец-то интересует история? – Мелисандр щебетал, буквально щебетал. Так весело, будто мы действительно собрались тут просто об истории пообщаться.

Как по-разному все мы нервничаем…

У меня же голова шла кругом. Я не понимала, что мне делать в такой абсурдной ситуации и за что хвататься.

«Бом-м-м-м-м» – над поляной разнесся удар колокола, подвешенного над главными воротах библиотечного сада.