Теневые блики

Размер помещения не оставлял шанса на свежий воздух. У параноика легко бы развилась клаустрофобия. Низкий потолок и выкрашенные темной краской стены. Один стол. Три стула. Тусклый свет от маленького аквариума с осомой. Окон нет.

– Садись! – гаркнул Улиус.

Я так и сделала. Шеф расположился напротив и тяжело опустил локти на стол, посмотрел на меня исподлобья.

Я подумала, что его узкие, болотного цвета глаза были такими же неподвижными, как глаза хищников во время долгой ночной засады. Если бы мастер Улиус был худым, он бы всем и каждому казался жутко опасным типом, настоящим психопатом – с таким-то взглядом! А так – пухлые щеки, кудрявая борода, пестрая одежда и необъятные телеса отвлекали от главного – от холодной, внимательной сущности, прячущейся за добродушным фасадом.

– Кратко обрисую сложившуюся ситуацию. – Шеф подпер щеку ладонью. – Мелисандр Кес подозревается в убийстве двух человек: Балтимора Кеса из Асерина и Бухтара Наби из Иджикаяна. Последний был наследником иджикаянского Хранителя Подзведного Шатра, то есть имел высокую государственную ценность. Мелисандр Кес сбежал до того, как иджикаянская делегация допросила его. Кес отправился прямиком сюда, в Шолох, где успешно выдавал себя за историка в командировке. В итоге иджкаянцам удалось выследить Мелисандра самостоятельно. Ровно до границы, где он объявился около двух недель назад. В Шолохе они подали официальный запрос на получение данных о преступнике. Но, как выяснилось, приставленная к нему Ловчая – ты – раз за разом подавала отчеты о том, что «все нормально, ничего подозрительного». Более того, в графе «источник сведений» в 95 % случаев указано «со слов Мелисандра Кеса». Возмутительный непрофессионализм! Сайнор уже два года бьется над тем, чтобы заключить союз с Иджикаяном – сильнейшей империей Лайонассы. А этот инцидент может помешать планам короля.

Улиус умолк. Я не издавала ни звука.

– Короче, ты в заднице, – подытожил шеф.

– Я не знала, что он преступник, – потупила я взор.

– В смысле, не знала?! – заорал Улиус. – Это твоя работа – узнавать то, что скрывают иноземцы!

– Мне сказали, что это стандартное задание – следить за гостем Шолоха. Что это для галочки, – я не теряла надежды оправдаться.

Улиус грохнул кулаком о стол:

– У любой «галочки» есть своя история появления! Как можно так безответственно относиться к работе?! Когда ты последний раз видела Мелисандра?

Я собиралась сказать правду, но вдруг у меня, почти против воли, вырвалось:

– Не помню. На днях. Мы в основном общались по почте.

Улиус издал странный, звериный рык. Другие в моменты разочарования стонут – но не он. С каждой секундой я все сильнее понимала – по-настоящему понимала, на практике, – внешность обманчива. Не стоит безусловно доверять толстякам. И старушкам. И людям в шапках с помпонами. Все они могут задать вам жару, если вы облажаетесь, как я.

Дверь в нашу «допросную» тихонько открылась. На пороге стояла Селия.

– Позволите? – сухо обронила она. Улиус, не оборачиваясь, кивнул. Ассистентка прошла внутрь и села рядом с шефом. Она по-птичьи наклонила голову и, прищурившись, уставилась на меня.

– Селия, разберись с ней ты, – проворчал мастер Улиус, мгновенно успокоившийся. Ух, а я-то боялась, он меня придушит! – У меня терпения не хватает.

Затем, грузно поднявшись, шеф вышел из комнаты. Только ярко-изумрудная пола мантии змейкой мелькнула на прощание. Селия с грохотом пододвинула свой стул так, чтобы сидеть четко напротив меня.

– Что ж. Поговорим, – тонко улыбнулась она.

Мне сделалось жутко.

Следующие минут десять Селия осторожно, как высококлассный хирург, препарировала мое эго.

Перед ней были разложены на манер игральных карт все документы, поданые мною за время работы в ведомстве. Тут были отчеты о перемещениях Мелисандра, подписанные мною дела Полыни, формуляры из Архива и Арсенала, запросы данных и помощи.

Селия действовала так: кидала в меня обвинительный тезис, подкрепляла его соответствующим документом, выслушивала контраргумент, а потом притворно вздыхала и приступала к следующему пункту.

Самое ужасное, что все ее упреки были разумны и обоснованны. Например, ей не понравилось, что я не стала проверять, как дела у тилирийских рыбаков после того, как разобралась с «тихим лодочником». А они, между тем, через два дня разгромили дом бедного рыбьеголового (он не пострадал).

Или другой случай: как-то мы с Андрис Йоукли ловили эльфа-воришку, и, когда поймали, он очень грязно высказался о нас, наших семьях и нашей работе. Я разозлилась и дала ему в нос, чем долбанный эльф кичился потом во время суда. За это ему скостили срок. Андрис тогда сурово меня отчитала.

В общем, да. Недовольство Селии было понятным. Но меня смущало две вещи.

Во-первых, какого праха никто не обратил на мои косяки внимания, когда я сдавала закрытые дела на подпись архивариуса? В папках всегда были приведены все подробности. Сказали бы сразу! А во‐вторых…

– А во‐вторых, какое отношение это имеет к моей неудавшейся – признаю – слежке за Кесом? – спросила я максимально спокойным тоном.