Тени безумия

– К чему я все это рассказывал? Все просто. Я хочу, чтобы вы поняли всю опасность запретной магии. Чтобы вы осознали, что могут сделать могущественные чары, если окажутся в неумелых руках или ими воспользуются нечистые сердцем. Определенные заклинания и ритуалы запрещаются не потому, что так захотелось верховным жрецам, королевским чародеям или магам Конклава. Они запрещены, поскольку опасны. Они грозят не только жизни заклинателя, но и жизни окружающих его смертных. Жизни обычной и жизни посмертной. И зачастую это вина не самих заклинаний, а исключительно неопытных и не получивших необходимой инициации чародеев. Знаете, существуют боевые заклятия, которые разрешено использовать всем магам и которые не запрещены к применению во время боевых действий. Пульсары, огнешары, водяные хлысты, ледяные стрелы. И существуют боевые заклинания, дозволенные только волшебникам с определенной квалификацией, в основном обучавшимся на боевых магов, борцов с нечистью, нежитью и Тварями. Применение большинства этих заклинаний во время войн запрещено, по крайней мере, в землях, где приняты соответствующие Номосы. Но есть Великие боевые заклинания, позволенные исключительно Высшим и Высочайшим магам и некоторым боевым магам, прошедшим надлежащие инициации. К счастью для Равалона, почти все нужные для постижения Великих боевых заклинаний знания хранятся Конклавом, и лишь немногие сведения о них находятся у гильдий. Например, у Школы Магии. Но и ей приходится обращаться к Высшему совету, когда требуется поднять уровень своих боевых магов. Что ни говори, четырехфазные заклинания стихий хороши, однако, как говорят гномы, всякий хитрый механизм можно просто разбить молотом. – Мужчина усмехнулся и заглянул в испуганные глаза девушки.

– Великие боевые заклинания как раз из таких, что могут испепелить гору или иссушить море. Поэтому для подавляющего числа чародеев они и находятся под запретом. Да, я понимаю, приворотному зелью не сравниться с такими заклинаниями, но знаете, как говорят на Дальнем Востоке? Все начинается с малого. Дела великие начинаются с малого – и дела ужасные начинаются с того же.

Эгидовец направился к девушке, снимая кольцо с мизинца.

– Приворотные зелья и им подобные алхимические составы, воздействующие на сознание, в Тамирийском королевстве запрещены. Это запретная магия. И не только потому, что она извращает чувства смертных и воздействует на их волю. Она запретна, ибо, как и иные запрещенные чары, лишает жизни, когда неумелые чародеи обращаются к ней. Такие, как вы.

Девушка замотала головой, пытаясь что-то сказать, но издала лишь приглушенный хрип. Мужчина остановился рядом с ней, изучая оникс в оправе кольца.

– О, я помню, что вы говорили. Что вы не занимаетесь магией, хотя у вас есть Дар, и вы три года назад полгода учились в коллегии Небесного Огня. Вы никогда не брали в руки алхимические препараты и впервые слышите имена смертных, указавших на вас. Вас оклеветали завистники вашего отца, цехового мастера. Я все это помню. И еще я помню, что обе дочери барона Истена умерли от передозировки зеленого селариита, основного компонента всяческих приворотных зелий. Умерли во время своего первого выхода в свет на устроенном герцогом Ранкским приеме. Скандал не утих до сих пор, хотя прошло уже три месяца. О несчастных девушках помнят именно потому, что они погибли из-за запретной магии. Это неприятно признавать, но будь они отравлены обычным ядом, о них бы помнили только неутешные родители. Однако разговоры о запретной магии продолжаются, а это неправильно. О запрещенных чарах не стоит говорить. Их следует лишь бояться и остерегаться. И поэтому я должен как можно скорее представить доказательства вашей вины и наказать вас. А вы виновны. Я вижу ваш дефект. К сожалению, одних моих слов недостаточно.

Повернув оникс несколько раз вправо, эгидовец достал камень из оправы и показал его девушке.

– Как и алхимическое воздействие, психомагические воздействия в Тамирии находятся под запретом. Не для чернокнижников, но вас обвиняют не в занятиях черной магией. Так же, согласно Номосам, я не имею права применять к вам ни иного способа магического воздействия, ни пытки, поскольку нет прямых доказательств вашего преступления. Увы, все, чем я обладаю – это слова иных подозреваемых и косвенные улики. Это лишает меня возможности заставить вас говорить, скажем так, непосредственным образом. – Мужчина улыбнулся, будто вспомнил что-то хорошее. – Лишь неделю я имею право держать вас в заключении, пытаясь либо уговорами, либо обманом вынудить сказать правду. Думаю, вы об этом знаете, раз обучались в коллегии Небесного Огня. Там подробно объясняют о Номосах и тамирийских законах о магии. Поэтому вы и отрицаете свою вину, надеясь продержаться эту седмицу. Но знаете, мне не понадобится неделя. Мне даже не понадобится день, чтобы вы признались. Один час. Мне нужен всего лишь час.

Эгидовец положил оникс на горло девушки. Она непроизвольно дернула головой, но камень, словно приклеенный, удержался на шее.