Тени Богов. Искупление

— Подожди умирать, — помрачнел Ло Фенг. — Хотя бы эти три дня. Я буду думать.

— Некогда уже думать, — прохрипела Рит. — Спроси Трайда, он знает, что делать. Трясется от ужаса, но знает. И не бойся Тройного менгира[160], там спасение. Не бойся. Главное, воды набрать, воды…

Он сбросил с плеч гарнаш[161], накрыл им Риту, впавшую в забытье посреди фразы, и, отойдя в сторону, присел на камень, глядя в черноту ущелья и в прогал Храмовой дороги, над которой далекие зарницы казались отсветом огромного костра. В темноте посвистывали скальные сурки, шелестел ветер в черных шпилях невидимого уже храма. В голове и груди замерла пустота. Не та, которой добивается всякий эйконец, пытаясь стать воином покоя. Другая, наполненная неразборчивым бормотанием, томлением и тоской. Пыхтя и бормоча что-то под нос, мимо проковылял Трайд. Да, таилось какое-то знание в этом берканце. Знание, смешанное со страхом. Вскоре от костра запахло чем-то резким и неприятным и донесся удивленный голос пожилого лекаря:

— Что-то это за варево, Рит? Пить это нельзя точно. Чем я котелок буду чистить?

Ответа Рит Ло Фенг не услышал и подумал, что ломает голову над задачей, которую ему никто не задавал. Сыну клана Теней, сколько бы контрактов он ни нарушил, не стоило беспокоиться о нечаянных спутниках. Ему не должно быть дела до тех, кто не был его братом или сестрой по племени или хотя бы по воспитанию. И даже его главный контракт, тот, который он не мог нарушить ни при каких обстоятельствах, контракт о противостоянии жнецу и жатве — касался не кого-то другого, а эйконцев и только эйконцев, пусть даже каждая жатва косила прежде всего берканцев, фризов и прочих обитателей Терминума. Но сейчас он вглядывался в спасительную темноту и не мог ответить самому себе, отчего он не срывается с места и не уходит во тьму, забыв об этих странных людях, которые там за его спиной гадают о собственной судьбе и отчего-то надеются не на себя, а на него? Или на себя они надеются тоже?

Утром пошел дождь. Гроза растеряла по дороге громы и молнии, и ограничилась холодной весенней моросью, которая затянула горизонт мутью и окрасила все вокруг в серый цвет. Ло Фенг поднял отряд затемно, но не повел его вниз к Храму или к дороге, а подозвал к себе Трайда, и, вновь поймав в его взгляде тревожный блеск, спросил:

— Ты ведь знаешь здешнюю козью тропу?

— Да в Бальдарских горах полно козьих троп! — напрягся Трайд. — Ты о какой разговор заводишь?

— О той, которая начинается у Черного храма, — сказал Ло Фенг.

— Вот проклятье, — заерзал Трайд. — Чего ее знать, вон она, начинается у тех скал и идет почти до Красных ворот. Выходит в пяти лигах от конца ущелья.

— В том наставлении, которое я держал в руках, сказано, что лошади не пройдут по этой тропе, — заметил Ло Фенг.

— Пройдут, — опустил голову Трайд. — Всадник не пройдет, если, конечно, не прильнет к лошадиной шее, но надолго его не хватит. Не всякий человек-то пройдет, ловушек полно, кромка кое-где в две ступни над пропастью, где-то и в пещеры заходить надо. Однако провести лошадей можно. Есть секрет. Только нелегкое это дело. А ну как силенок у меня не хватит?

— И что же? — холодно спросил Ло Фенг. — Рит думала о том, хватит ли ей силенок, когда меч жнеца зачаровывала? Когда спасала нас в геллской деревне?

— Ну, нашел, чем в меня тыкать, — обиделся Трайд. — Что, и мне пришел черед пуп надорвать? Только дело-то такое, я с той стороны караваны водил. Когда под геллами был, ну, чтобы мытарские посты объехать. На Красных воротах по-любому раскошеливаться приходилось, только главный мытарский пост у Черного храма стоял, так что — к горелому дубу, в Проклятое ущелье, а потом уж околицей и к Красному торжищу. А вот отсюда — никогда. Отсюда не всякую ловушку стронешь, может и руки переломать. Да и дальше… И кто ж тебе скажет, что творится у Красных ворот? Тогда уж в Черный храм[162] лезть нужно, чего уж тогда бояться, если пропастей и ловушек не боишься…

— Вода будет по дороге? — спросил Ло Фенг.

— Будет, — осекся Трайд. — Целый водопад. Так чего делать-то?

— Готовь лошадей, — посоветовал Трайду Ло Фенг. — Ты же будешь что-то им в глотки вливать? Так, чтобы они шли как привязанные за поводырем и в пропасть глазом не косили? В этом твой секрет? Мы пойдем по козьей тропе, у Храма — храмовые воины, схватка с ними может оказаться слишком дорогим испытанием. Так что вся надежда на тебя, Трайд. Только помни, перед Красными воротами лошади мне бодрыми потребуются. Руор! Сли! Нужно приготовить все меха, что есть в отряде, под воду. И если какие прохудились, так залатать их быстро или перетянуть течи. Ясно?

— Все им ясно! — пробурчал Трайд. — Так и скажи тогда Руору, что мне его мех с вином как раз в обратку и подойдет. А то все тянет из него по глотку. А так и толк будет, и воды наберем, когда мех освободится. Теперь еще травы собирать… Будь я проклят, думал, что уже не пойду по этой тропе никогда в жизни…