Тени из колодцев

– Подожди, – оборвал её Моня, – главное – не беспокоиться. С Марком, я надеюсь, они ничего так быстро не сделают.

– А если сделают?

– Не сделают. Они ещё будут выспрашивать – что и как. Это, во-первых. А во-вторых, нам и впрямь нужна помощь. Ты…подожди, что это у тебя?

В переплёте Мусиного платья и впрямь что-то было. Слишком белое и квадратное, чтобы Моня не обратил на него внимание в темноте, пусть и при такой напряжённой обстановке.

– Это…тетрадь? – Удивилась Муся. – И…ану, посвяти, есть у тебя фонарик?

– Всегда при себе ношу, – невесело отозвался Моня. – Идём туда, там фонарь.

Они встали под один из уличных фонарей. Свет был тусклый, но достаточный, чтобы понять, что перед ними – Марков дневник.

– Ничего себе! – Снова удивилась Муся. – И как он оказался у меня?

– Наверно, это связано с сегодняшним происшествием, да?

– Происшествием?

Муся удручённо огляделась по сторонам. Почесала лоб, потом – затылок, потом вздохнула и ответила:

– Нет. Ничего не помню.

Как раз в этот момент к ним подошёл Валера. Вид у него был более, чем невзрачный.

– Где Марк? – Спросил он сразу, без предисловий, в своей довольно резкой манере. Но сейчас было не до выяснений, Моня сразу рассказал ему всё, как есть.

– Значит, идём искать, – подытожил Валера. – Вы направо, я – налево. Давай.

– Да подожди ты! – Остановил его Моня, – куда искать? Во-первых, темно. А во-вторых…

– Фонарики есть, – оборвал его на полуслове Валера, и, не дослушивая, развернулся и пошёл в «свою» сторону. Фонарик и впрямь был при нём.

– Чудак, – только и сказал Моня. – Надолго быть нормальным не хватает. Ладно, а мы пойдём…

И тут его осенило!

– К дяде Пете! Вот, кто нам поможет!

Подумав, Муся решила, что Моня, в общем-то, прав. Лучшего друга, чем дядя Петя, им теперь и не сыскать. Кто знает, быть может, он и сам не чужд всей этой темы с уттами? А даже если и нет, то уж посоветовать им что-то, конечно, сможет, на то он, как говорится, и дядя Петя!

Сколько раз выручал, когда они ещё жили с ним по соседству на Молдаванке! И на велосипеде покатает, и мороженым угостит, и родителям никогда не выдаст! Никогда.

Итак, к дяде Пете!

А «чудак» Валера, между тем, брёл по пустынной и тёмной улочке. Мимо домов и домиков, заборов и калиток, и деревьев. Хорошо, фонарик при нём был отличный и освещал всё, как следует.

Около одного из домов Валера остановился и долго не мог понять, что же, собственно, ему тут кажется подозрительным.

Забор – как забор. Ворота – большие, ворота. Окна – ну, окна. Правда, странные окна. Чёрные. Ну, да по ночам все окна чёрные! И всё же, если на них посветить вдруг фонариком… разве луч не заблестит на стекле?

Значит, стёкол нет. Значит, дом нежилой. Кто же будет жить в доме без стёкол? Но… в том-то и дело, что жилой. Вон над крылечком бельё. Свежее, даже запах мыла доносится. Одна рубашка поразительно напоминает его собственную. Да и штаны что-то тоже.

Валера оглядел себя, удостоверился, что всё на нём, и пожал плечами. Потом ему показалось, что во дворе кто-то мелькнул. Пришлось погасить фонарик и наощупь пробраться к калитке. Как раз в этот момент сюда приблизились и знакомые Валеры, но его самого не заметили, начали нажимать на кнопку звонка.

Им очень скоро открыл человек – довольно крупный и на вид неуклюжий. Судя по всему – их давний товарищ. К счастью, все так увлеклись приветствиями и объятиями, что калитка ненадолго осталась без присмотра, открытой. Валера скользнул в неё и тут же спрятался в кустиках у мощёной тропинки, по которой ребята и их провожатый вскоре поднялись в дом. Ещё двое украдкой последовали за ними. Вид последних напоминал тени, может, правда, это и были тени. Чего не померещится в плохо освещённом ночном саду?

Всё же, Валера и сам пробрался поближе к веранде, даже поднялся на неё с той стороны, куда не падали квадраты света от нижних окон. То, что происходило в доме, отсюда было прекрасно видно. Даже приветливые губы хозяина иногда попадали «в кадр», и тогда становилось немного не по себе. Сразу вспоминались записи в дневнике Марка. Валера покрепче стиснул фонарик в кулаке. Только бы родители не начали беспокоиться и звонить.

А Муся и Моня были довольны. Всё складывалось шикарно. Дядя Петя встретил их так, словно весь вечер только о них и думал. Чайник оказался горячим, чашки под рукой. Сахар, шоколадки, всё тут. Вскоре они втроём уже сидели за столом, накрытым белой скатёркой, и вели беседу.

– Так вы говорите, – прихлёбывая, улыбался дядя Петя, – вашего брата похитили…ммм…кто?

– Утты, – уже во второй раз ответил Моня, – существа такие, они пьют эмоции из людей, ну и… всё такое.

– Утты, утты, эмоции, говорите. И что, ни единой чашечки чая?..– задумчиво пробормотал дядя Петя. Муся заметила, что он покосился куда-то под стол, и, проследив его взгляд, увидела небольшую корзинку с вещами. Но – рассмотреть не успела, дядя Петя уже снова глядел на них и требовал к себе внимания.

– Мне кажется, – сказал он, загадочно улыбнувшись, – ваш брат попросту решил вас развести.

– Ну да! – Тут же возмутился Моня.