Тени из прошлого

Такие запасы одного номера не могли не произвести на Дениса впечатления. Нет, это конечно не доказательство что все сказанное истина. Он мог их купить в 1991 году для достоверности, когда придумал все это. Другое дело, сколько лет уже прошло. А сейчас Евгению Петровичу с этой фантастической историей, светиться незачем, даже про гонорар не спросил. Самое логичное было бы давно выкинуть этот ставший ненужным хлам, только место занимает. Так что пусть и небольшой, но это плюс к достоверности всей истории.

– Можно вам некоторые вопросы задать, чтобы точнее все написать?

Хозяин выпрямился в своем кресле и как на допросе уставился на Дениса.

– Да-да. Конечно.

– Вы знаете, не очень понятно, почему ваш отец не передал журнал из будущего по инстанциям. Зачем присвоил? Продать кому-то очень опасно. Время серьезное. Тем более что он был милиционер. Согласитесь, это должностное преступление.

Евгений Петрович рассмеялся.

– Вы посмотрите, что в этом журнале о Сталине написано. Продать. Тоже скажете. Мой отец был разумным человеком, прочитав, как относятся к “усатому” в будущем, сразу понял, что узнал лишнее. Сами понимаете, что делают с мелкой сошкой, когда она слишком много знает. Передав журнал, как вы говорите, по инстанциям, он подписал бы себе смертный приговор. Никто бы не поверил, что он его не открывал и ничего не знает о том, что будет в будущем. Что все, ради чего от народа требовали таких жертв, через какие-то полвека прахом пойдет. Вы только прочитайте, что здесь написано.

Возбужденный Евгений Петрович сунул журнал прямо под нос Дениса и практически наизусть процитировал – “Вы заговорили об общечеловеческих ценностях, протянули руку Америке и отреклись от Сталина. Вы положили начало разрушения идейного хлеба, который, давясь и чертыхаясь, но все же ели массы людей – хлеба коммунистической идеологии”. Представляете, каково это было прочитать в 1949 – “протянули руку Америке и отреклись от Сталина”?

Объяснение вполне удовлетворило Алексеева. Логично. Действительно, самое умное было сжечь, да хоть съесть.

– Не думаю, что эти КГБшники надолго пережили моих родителей – продолжил Сазонов.

– Они могли и не смотреть журнал – пожал плечами Денис.

– Могли – тут же согласился с ним Евгений Петрович, а потом хитро улыбнулся и добавил – только, кто бы им поверил? – чувствовалось, что он искренне рад, что людей арестовавших его родителей постигла такая же неминуемая кара. – Вы очень далеки от всех этих спецслужб и их методов. И это хорошо. Нормальные люди даже мыслить так не должны. Это меня жизнь заставила.

Алексееву очень хотелось ответить, что товарищ несколько переоценивает спецслужбы. В жизни все немного не так. Но рисковать не стал. Сазонов после этого мог закрыться, да и странен тот журналист, который защищает спецслужбы. Как-то эта профессия предрасполагает к либерально-демократическим взглядам, от которых люди его настоящей профессии, наоборот, как правило, весьма далеки. Хотя, конечно, в какой семье да без урода. И там сталинисты встречаются и у них либералы.

Немного успокоившись, Сазонов перевернул журнал. На последней странице была реклама “МММ”.

– Да-да. Не поверите, но я благодаря “МММ” и квартиру приобрел, и бизнес замутил. Вовремя вышел, перед всеми этими проблемами.

– Повезло.

Услышав это, Сазонов самодовольно усмехнулся.

– Нет. Я понял, что с МММ надо заканчивать, как Мавроди на государство наехал. Какие-то статьи, референдум о доверии, в общем, в России с властями ссориться нельзя. И поверьте, нынешняя семибанкирщина тоже долго не продержится. Россия – страна чиновников.

Денис не мог не отметить трезвость и разумность суждений Евгения Петровича, если, конечно, отбросить его пассажи о спецслужбах. Но там личное, отец с матерью пострадали. Наверно, интересно было бы поговорить с ним так, по душам. Но все-таки он здесь по делу.

Глава 32

– Вы в “МММ”, вообще, вошли, что рекламу запомнили?

Сазонов засмеялся. – Да нет. Я ни на что кроме казака и не смотрел тогда. Им только любовался.

Денис в ответ кивнул. Маленький тест на правду пройден. Мальчишкой запомнить эту невзрачную рекламу “МММ” практически невозможно. Надо было возвращать хозяина в повествовательное русло.

– Чего же он его к себе домой принес, а не уничтожил, раз понимал, что так опасно?

– Знаете, что сгубило кошку?

Денис в ответ рассмеялся. Это была его любимая поговорка, сколько раз он ей Ирку нервировал. А вот сейчас ей учат его.

– Да. Любопытство. Но все равно, слишком опасно.

Евгений Петрович тяжело вздохнул.

– Вот об этом я не могу сказать с уверенность. Точно не помню. Столько лет прошло. Но мне кажется, что первый обыск у нас был двумя днями раньше и ничего не нашли. Отец немного выждал и достал спрятанный журнал. Не знал, что за ним все это время следили. Но опять повторю, первый обыск у меня как за пеленой. Может, был, а может, и нет – детская фантазия. Как говорили у нас в детдоме: “зуба не дам”.