Тени кафе «Домино»

– Это Афоня Нерченский, он же Лапшин, уголовник Иван из банды Сабона.

Кафе «Домино»

Татьяна пела на эстраде кафе «Домино».

Романс был грустный, не праздничный, о любви и разлуке.

Она увидела Олега Леонидова, застывшего на пороге.

И лицо ее стало радостным и нежным.

Конспиративная квартира МГПУ

Мартынов и Лещинский пили чай на конспиративной квартире.

– Александр Германович, не надоела жизнь отшельника?

– Да нет. Писал новую книгу.

– О чем, если не секрет?

– Я на фронте не был, но журнал «Огонек», помните такой?

– А как же, читал, с интересом.

– Так вот, я писал для них очерки из маленьких городов, но только из тех, где фабричные работали на снабжение армии. Теперь пишу книгу «Глубокий тыл» о воровстве подрядчиков, о картонных подошвах для сапог, о папахах, сделанных из гнилого меха, о шинельном сукне, сквозь которое небо видно…

– Неплохая книга должна получиться. Работайте, мы поможем Вам ее напечатать, а теперь о делах наших скорбных.

– Все эти дни никто не появлялся, – развел руками Лещинский.

– И пока банда не давала о себе знать. Ваше затворничество закончено. Они знают, где Вы бываете?

– Да, в кафе «Домино».

– Завтра труда. Будете ждать.

– Мне неловко говорить, но у меня финансовые проблемы.

– А почему неловко?

Мартынов достал из кармана два листка бумаги.

– Расписывайтесь. За жалование и за суммы на оперативные расходы.

Он положил на стол две пачки денег.

Лещинский взял их.

– Нет, так не пойдет, прошу счесть, а потом расписаться.

Лещинский пересчитал деньги, расписался.

– Спасибо.

– Спасибо к делу не пришьешь. Значит так, помните, что за Вами постоянно будут наблюдать наши сотрудники…

– Филеры?

– Эко Вы хватили. Филеры в Охранке, а в ЧК сотрудники. Если к Вам подойдет связной от французов, Вы должны, расставаясь, дважды хлопнуть его по плечу, или руке, или спине. Это понятно?

– Еще бы. Они должны обязательно появиться, они ждут, что я веду их с подпольными торговцами бриллиантами.

– А Вы их знаете?

– Кое-кого знаю.

– Это нам может пригодиться. Значит, если дали задание, придут.

Закулисье

Татьяна разгримировывалась после репетиции.

Дверь распахнулась, вошла Лена Иратова.

– Ты прекрасно репетировала, Таня.

– Спасибо, Лена.

Татьяна с интересом поглядела на нее.

– Танечка, рыбка моя, выручи.

– Если смогу, Леночка.

– Сможешь.

Лена села на стул рядом.

– Еще как сможешь.

– Так в чем дело?

Татьяна сняла грим, начала мазать лицо кремом.

– У моего маленькая пирушка, типа новоселья.

– А где он получил квартиру?

– На Молчановке, дом со львами помнишь?

– Еще бы, я там в семнадцатом году была в гостях у писателя Алексея Толстого.

– Очень интересно. Эту квартиру получил Саблин.

– Подумать надо, – искренне удивилась Татьяна, – там, кажется, четыре комнаты.

– Пять, – гордо ответила Лена.

– Тебе можно только позавидовать.

– Не надо завидовать, надо просто устроить свою жизнь. Самим, запомни, нам никто не поможет. В гостях у Юры будет несколько весьма солидных и влиятельных людей. Скорректируйся по ходу пьесы.

– Не знаю, Лена.

– Но это не важно, Танюша, мы тебя в субботу ждем.

Лена вышла.

Татьяна вытерла лицо.

В дверь постучали.

– Войдите.

Появился «благородных отец».

– Танюша, я был в зале, глядел на тебя, милая. Ты прекрасно репетировала. Умница. У тебя нет, случайно, папироски?

– Случайно, есть, Михаил Романович, держу специально для Вас.

Татьяна выдвинула ящик трельяжа, достала пачку папирос «Ира».

Михаил Романович взял одну, закурил.

– Вот спасибо, солнышко, а то я все раскурил. Зачем к тебе змея приходила?

– Да какая она змея, Звала в гости.

– Будь осторожна, она, наверняка, какую-то гадость готовит.

– Зачем?

– Танюша, помнишь, мы ушли из «Домино»? Ты на Олега смотрела, а я на Иратову. Она от ненависти перекосилась.

– Но она же разошлась с Олегом?

– Нет, она ушла к прекрасному генералу, а Леонидова в резерве оставила. Если с Саблиным не срастется, она обратно к Олегу.

– Неужели она не понимает, что он не тот человек, с которым можно так поступать.

– Не понимает, – Михаил Романович выпустил колечко дыма, – и не поймет, потому что самонадеянная дура. А ты будь осторожнее, она сделает все, чтобы обгадить тебя в глазах Олега. Ты же его любишь?

– Да, – тихо ответила Татьяна.

Лещинский сидел за угловатым столиком в кафе «Домино» и писал.

На столе остывало кофе в большой чашке, стояла тарелочка с бутербродами.

Подошел Сергей Федоровский, интересный спортивный парень.

– Прямо Париж, кафе «Куполь». Здравствуйте, Саша, извините, что помешал.

– Да нет, Сережа, все нормально. Как твои дела?

– Пошел, наконец, в гору. Преподаю гимнастику в Всеобуче и учу играть в теннис сильных мира сего. Хочу вернуть тебе, наконец, долг и поблагодарить за терпение.

– Перестань. Я сам регулярно бываю в твоем положении.

Федоровский присел за стол, вынул несколько купюр.

– Еще раз спасибо. Я обратил внимание, что не терзают кредиторов только бедные.

– Любопытное наблюдение. Значит, не зря ты учился в Париже теннису.

– Не зря.

– Я рад, что ты опять в «Домино».

– Раздал долги, теперь смогу смело ходить сюда. Ну, я пойду, появился мой щедрый ученик, финский подданный – господин Шварц.