Тени прошлого (ЛП)

— Почему ты открыл перед мамой дверь? Почему ты подал ей пальто? Почему ты так смотришь на нее? Ты собираешься с ней спать? И это — самые невинные из них, — услышав гогот Драко, Люциус поморщился. — Не смешно. Сегодня же Гермиона вообще устроила истерику за то, что я перевел на ее счет какую-то мелочь для Элиаса. Слышал бы ты… Она орала на меня, как фурия! Не знаю, наверное, я совсем разучился понимать женщин… Как только у тебя получается так легко общаться с ними?

— Ну, я до сих пор ищу женщину, которая стала бы для меня единственной. А пока не нашел, приходится проводить время с не единственными, — засмеялся Драко. — Правда, думаю, что это не твой вариант на сегодня.

— Предположим, по молодости я тебе не уступал, — Люциус усмехнулся. — Хотя, признаюсь, что это быстро надоело: все эти «не единственные» стали казаться на одно лицо, только с разными именами. А когда женился на твоей маме, то прежняя вольница и вовсе закончилась. Тем более, что прошло несколько лет, пока у нас не родился ты. Ну, а уж когда в нашей жизни появился он… сам знаешь, что происходило.

— Отец, пойми, Грейнджер — порядочная, умная и правильная… Даже в юности она никогда не была кокетливой вертихвосткой, скорей уж занудным книжным червем.

— Похоже… Уж если и сейчас в маленьком домике книг у нее больше, чем в некоторых семейных библиотеках. Да и работает в книжном магазине. Кстати, она до сих пор дружит с Поттером. Есть у нее еще подруга — коллега из книжного, Джесса, вот уж кто сексуален, как сам грех… Но. Не цепляет, понимаешь? Не привлекают меня женщины, готовые сожрать и косточек не выплюнуть…

— Что, на твой взгляд, не хватает мягкости?

— Да… — Люциус неловко шевельнулся в кресле.

— Тут нужен особый подход, — Драко не ожидал, что когда-нибудь скажет подобное своему отцу. И о ком? О Гермионе Грейнджер! По изумленному лицу Люциуса он понял, что тот потрясен его позицией не меньше. — Только не говори мне, что сам не думал об этом!

— Думал… Просто не ожидал, что именно ты станешь моим советчиком, — Люциус широко и искренне улыбнулся. — Боялся, что ты даже Элиаса не сможешь принять, а уж…

— Ну… я много размышлял обо всем, пока мы с тобой не общались… — Драко помолчал. — И это оказалось полезным. Ты должен двигаться дальше: так почему бы и не с ней? Грейнджер нравится тебе, у вас уже есть общий ребенок, которого ты принял и полюбил, почему бы и нет? И уж точно Элиас не должен расти без отца потому, что я до сих пор тоскую по маме.

— Я тоже тоскую по ней, Драко. Никто не сможет заменить мне Нарциссу, но… Кажется сейчас я готов отпустить свою боль. Оставить ее в прошлом… — негромко произнес Люциус и после долгого молчания добавил. — А ты стал совсем взрослым, сын.

— Наконец-то ты это заметил, папа! — Драко ухмыльнулся в ответ.

— Выпьешь со мной? — Люциус призвал второй бокал и плеснул в него порцию из графина. — За сложных женщин!

Малфои отсалютовали друг другу.

— Тогда уж за ту, которая подарила тебе вторую молодость.

Гроза уже давно закончилась, а отец и сын еще долго сидели и впервые за многие годы говорили о чем-то легко и непринужденно. Как друзья.

_________________________________________________________________________

Разбуженная оглушительным раскатом грома, Гермиона сидела на кровати. Обхватив согнутые колени руками, она вздрагивала от каждого последующего удара, боясь, что гроза может разбудить и Элиаса. Ощущая какую-то необъяснимую тоску и почти вселенское одиночество, Гермиона в который раз устыдилась своего давнего страха перед грозой. Ужасно хотелось позвать кого-нибудь из друзей и попросить переночевать здесь, но нежелание показаться смешной и глупой останавливало этот порыв.

«Да уж! Очень прилично беспокоить приятелей, кстати, почти всех уже женатых, из-за какой-то глупой детской боязни обычного явления природы. У Гарри скоро свадьба, да он и так старается проводить с Элиасом почти все свободное время. Джордж женат и сомневаюсь, что Анджелине понравится моя просьба. Рон… Ну, с Роном как раз все еще сложней, чем с остальными…»

Мысли вдруг снова вернулись к Люциусу… К Люциусу Малфою, который сегодня поцеловал ее. И не просто поцеловал. Гермиона вспомнила неловкие полудетские поцелуи с Роном, с Виктором, даже с одним мальчиком из Рэйвенкло, пытавшегося как-то поцеловать ее после танца — и ничего. Никаких эмоций и ощущений, хотя бы отдаленно напоминающих ей то, что испытала сегодня, на ум не приходило. Поцелуй Люциуса оказался невероятным… Обжигающим, заставляющим тело дрожать и плавиться, будто растворяясь от прикосновений его губ. И их вкуса. Никогда раньше Гермиона не думала, что ее зачаруют гладкие, мягкие мужские губы. Лишь сердце колотилось, словно сумасшедшее, и бился в сознании страх, какой неопытной дурочкой, наверное, считает ее сейчас Люциус.