Тени Радовара

Сейчас ей как раз на руку, что окна в домах-минус замазаны краской. Никто не видит, как она бежит к забору, огораживающему район. Она перепрыгивает через преграждающую путь невысокую стенку и, приземлившись на асфальт, сжимается в комок. Как только она услышит вертолет, она выбежит на открытое место у забора.

Она медленно выдыхает пять раз. Сердце стучит так громко, что страшно не услышать шум лопастей. Она смотрит вверх. Сегодня дымка висит очень низко. Вертолет будет видно только в последний момент. Были бы у нее часы. Сейчас уже точно больше семи, но сколько именно, она не знает. Терпение, Йона. Она считает до пятисот. Вглядывается в небо, пока перед глазами не начинают танцевать серые пятна.

Вертолет не прилетит.

Глава 38

Хочется плакать. Потом хочется выть. И рычать. Йона готова зарычать так громко, чтобы ее было слышно в Верхних районах, далеко за городом, в горах – где бы ни находились Килиан с Хаверс и Залманом. Наверное, их поймали. Или – в самом лучшем случае – им удалось бежать.

Или Хаверс передумала? Дала Старкину и Дейр себя уговорить и поэтому решила оставить ее здесь. Вот посмеялся бы Калтер, если бы увидел ее сейчас. Первые слезы уже текут по щекам.

«Выручай нас», – сказал Яро. Они на нее рассчитывают. «Минусовые» сегодня будут спать на обугленных матрасах, потому что не пожалели ничего ради того, чтобы Йона сбежала и вынесла видео. Она не может их подвести. Она – их единственный шанс, и этот шанс легко пустить коту под хвост, если сидеть тут и упиваться жалостью к себе. Да и времени на это нет. Через несколько минут детей пересчитают и поймут, что ее нет. Минди просто взорвется. Серая Бригада перевернет здесь каждый камень, чтобы ее найти. Куда спрятаться?

Она выглядывает за перегородку. Забор вокруг района сделан из бетонных плит в несколько метров высотой с колючей проволокой по краю. Кое-где между плитами есть щели, но ей туда при всём желании не пролезть. Она худая, конечно, но протиснуться здесь может разве что Мипи.

Так, крысы. Ей надо добраться до канализации. Йона скользит взглядом по земле. Видит несколько решеток на стоках вдоль тротуара, но они не подойдут. Вдалеке раздается визг тормозов, звуки захлопывающихся автомобильных дверей, приказы во весь голос. Они идут.

По-пластунски Йона доползает до угла Мин-IV. За углом вскакивает на ноги. Где-то должен быть люк. Она рассматривает камни парковки один за другим. Ну где же ты? Тук-тук-тук. Это ее сердце или звук тяжелых сапог?

Нашла. В дальнем углу парковки, у самого забора, в бетоне есть металлический диск. Йона несется к нему, сдвигает крышку в сторону, спрыгивает в черную дыру. Летит несколько метров вниз и приземляется в какую-то жижу. С трудом поднимается на ноги и пребольно стукается головой. В спешке нащупывает стенки трубы, к которой ведет люк: она не больше метра в диаметре, но выбора нет. Ее наверняка успела заметить Серая Бригада, а даже если и нет, сдвинутую крышку люка они найдут быстро. Через считанные минуты канализация под районом-минус будет кишмя кишеть Серыми бригадирами. И уж когда они ее поймают, Бен Калтер ее так просто не отпустит. Он будет допрашивать ее до тех пор, пока не выяснит, что Хаверс причастна к этой истории.

Она еще раз смотрит вверх, на свет, и лезет в трубу. Пальцы проваливаются в толстый слой какой-то мягкой гадости на дне трубы. Что-то капает ей на голову и на шею. «Вот теперь ты действительно по уши в дерьме, Йона», – бормочет она самой себе. Неужели это ее собственный смех?

Уже через несколько метров ее окутывает полная темнота. Куда можно пойти? Почему Килиан и Залман опять не рассказали, где убежище Своры? Дом какого-то приятеля Залмана в лесу, за городом. Вот и всё, что она знает. Она даже не знает, где находится тот дом, в котором она провела два дня до возвращения в Мин-III. Знает только, что он в Верхних районах, где полно других домов. Ну и не важно. Даже если бы она знала, какой это дом, она бы туда не пошла. Ей и на улицу-то не выйти в этом грязном комбинезоне, и пахнет от нее сейчас как от канализационной крысы.

Йона тихонько хнычет, пока ползет по этой жуткой грязи. «Мамочка, помоги. Мамочка». Что? Она сказала «мамочка»? Хныканье тут же прекращается. От кого от кого, а уж от мамы она точно не ждет помощи. Не хочет иметь ничего общего с человеком, который послал собственную дочь в дом-минус. Интересно, бабушке она тоже прошептала на ухо «прости», прежде чем отправить в дом-плюс? Злость придает ей сил. Она нужна бабушке. И всем другим бабушкам и дедушкам, вынужденным прозябать свои последние дни в домах-плюс. И Андору, Яро, Сесиль. Всем «минусовым». Радовару.

Думай, Йона, думай! Как отсюда выбраться?

«Йона… она… она…» – раздается сзади. «Она… она… она…» – уже справа. Серая Бригада в канализации. Слышен лай. Последний раз она видела собаку в деревне. Там она часто играла с соседским песиком, но вряд ли у Серой Бригады на вооружении таксы.