Тени Радовара

Она ускоряется, и вонючие брызги попадают ей на лицо. Надо уходить. Опять где-то лает собака, уже ближе. Вдруг руки хватают пустоту. Головой вперед она съезжает по трубе вниз и сильно шлепается о бетонный выступ.

Густая темень озаряется искрами из глаз. Когда резкая боль проходит, Йона осматривается. Этот тоннель высокий, можно выпрямиться во весь рост. Йона встает и пускается бегом. Петляет по тоннелям то вправо, то влево, вслепую. В какую сторону она движется? Из города? К Верхним районам? Опять лай. Теперь он дальше, но звучит со всех сторон. Ее окружают. Надо спускаться ниже, в самые глубокие тоннели.

Она поворачивает направо, в узкую трубу, круто ведущую вниз. Вокруг нее булькает, брызгается и капает черт-те что. Иногда она замирает и прислушивается. Лая больше не слышно. Криков тоже. Неужели поиски прекратились? Труба выводит ее к широкому тоннелю. Она проводит рукой по стене: тут уже не бетон, а кирпич. Это старая часть лабиринта. Кое-что из прогулок с Килианом она всё-таки запомнила. Думай, Йона. Куда теперь: налево, направо? Система тоннелей раньше была укрытием, рассказывал Залман. Тут должны быть ниши, параллельные коридоры, шахты. Если забраться в этот лабиринт поглубже, можно уйти от погони.

Вдруг у нее встают дыбом волоски на руках. Уши улавливают сквозь капли и звук шагов что-то неопознанное. Не лай, не топот сапог, не крики. Скорее тихое шарканье. Ладно тебе, Йона. Это просто жирная крыса. Йона осторожно делает два шага вправо.

Черт! Темноту разрывает яркий луч света.

– Йона Бергер! Сдавайся! Ты окружена!

Она поднимает руки и напрягает все мышцы. Луч, танцуя, приближается и освещает большие участки тоннеля. В нескольких шагах от себя Йона замечает отверстие в стене. Ей уже попадались такие: это шахта. Она опускает руки и бежит, спасая свою свободу. Шахта узкая и глубокая. От камней кожа на руках покрывается ссадинами. Йона громко плюхается во что-то мягкое и сразу откатывается в сторону. Черт! В лицо летят осколки камня. Действительно, Серая Бригада носит с собой не только метлы.

Ей хочется еще чуть-чуть полежать. Хотя бы минутку. Она больше не может бежать. Комбинезон изодран в клочья, ноги и руки в ссадинах, лицо измазано какой-то мерзостью, сердце трепещет, как пойманная бабочка. Налево? Направо? Она не знает. Но собирает волю в кулак и подтягивается, держась за выступы в стене. И ковыляет влево. Иди, Йона. Ради бабушки. Ради Андора. Ради самой себя.

Черт! В глаза, оставляя огненный след на сетчатке, бьет яркий свет.

– Йона Бергер?

У нее уже нет сил поднимать руки. Всё кончено. Она больше ничего не может исправить. Сделала всё, что могла. Йона нащупывает камеру в лямке бюстгальтера. Может быть, удастся ее проглотить.

– Давай быстрее. Они скоро будут здесь. Мы отведем тебя в безопасное место.

Свет прыгает в другую сторону и освещает лица мужчины и женщины. Они не в серой форме.

Йону ведут по тоннелям, подхватив с обеих сторон. Иногда ее провожатые останавливаются и прислушиваются. Один раз вдали слышен лай. И крики. А когда Йона думает, что дошла уже до центра земли, незнакомцы наконец останавливаются. Женщина держит фонарик, пока мужчина поднимает крышку лаза. Под ней оказывается лестница, собранная из старых досок, кое-как обмотанных веревкой. Спустившись, мужчина зажигает несколько фонариков. Они в маленькой уютной комнатке, немного напоминающей пещеру. На полу два матраса и подушки, несколько ящиков с вещами, цистерна с водой и походная плитка.

Глава 39

Женщина предлагает Йоне сесть. Йона отказывается:

– Я вся грязная.

– Не бери в голову. Садись.

– Кто вы?

– Нас зовут Анна и Питер. Вот, попей сначала.

Йона большими глотками выпивает кружку воды.

– Который час? – спрашивает она.

– Около девяти. Я как раз собирался на поверхность, когда Пим, он тут недалеко живет, рассказал, что по всему городу объявлена в розыск некая Йона Бергер, четырнадцати лет. У них есть радио.

Пим, который живет тут недалеко? Это где, тоже в тоннелях?

– Серая Бригада распространила информацию, что ты можешь скрываться в канализации, так что мы сразу пошли тебя искать. Враг Серой Бригады – наш друг. Когда мы услышали выстрел, то поняли, что ты недалеко. – Питер замолкает. – Но зачем ты устроила пожар в школе? Говорят, пять человек погибло. Тебя разыскивают по подозрению в убийстве. Это нас пугает, да, Анна?

– Нет! Это неправда. Я видела, как все вышли на улицу. Честно, «школа»? Они так и сказали? – Йону разбирает истерический смех, ей не остановиться. – Школа! – икая, повторяет она. По щекам текут слезы, так и описаться от смеха недолго.

Анна кладет ей руку на колено.

– Йона, мы знаем, что это не школа. В том районе нет школ.

Йона уже не смеется, но слезы так и текут.

– Питер, принеси мне воду и полотенце. И какую-нибудь одежду, – говорит Анна и продолжает, обращаясь к Йоне: – Великовато будет, но то, что на тебе, всё равно больше нельзя носить.

Она помогает Йоне снять с себя разодранный и заляпанный грязью комбинезон и аккуратно обмывает ее мокрым полотенцем.