Тени сгущаются

— Эта рана гораздо хуже, чем ты стараешься показать, — добавила Альфа. — Быть суровой и мужественной, конечно, хорошо, но только не в ущерб благоразумию.

— Но охотиться же нужно. Мясо Клыконоса скоро закончится…

— Никаких возражений, Гроза. Таково моё решение. Оставайся в лагере и дай зажить своему ранению.

Гроза раскрыла пасть в попытке ещё раз воспротивиться, но одного взгляда в глаза Альфы оказалось достаточно, чтобы понять: это бесполезно. Вздохнув, собака улеглась обратно на подстилку:

— Ладно…

— Так-то лучше, — кивнула одобрительно Альфа.

Гроза со вздохом проследила взглядом за отрядом охотников, собирающимся на поляне, и в её глотке заклокотало возмущение: «Это всего лишь порез. Я могла бы запросто поймать пару кроликов. А здесь я изведусь от скуки и тоски…»

Предчувствие её не обмануло.

Альфа и Бета только и делали, что лежали под слабыми лучами солнышка и благосклонно взирали на то, как перекатывались и кувыркались на травянистом пригорке щенята. Малыши играли в игру под названием «Альфа Стаи». Потом Кувыркушке и Пушинке это надоело, чему Гроза совсем не удивилась — ведь всю игру они по очереди были Альфой, не давая Грызушке и Крошке ни единого шанса примерить эту роль на себя. Щенки начали прыгать вокруг Омеги, гоняясь за её хвостом, как за мохнатой белой бабочкой. Их шалости не вызвали у маленькой Омеги никакого раздражения. Солнышку явно нравились выходки щенков. Она с не меньшей игривостью виляла хвостом в другую сторону всякий раз, когда Кувыркушка хлопал по нему лапкой, а потом садилась и спокойно позволяла малышу его схватить. Щенки обожали её не меньше, чем она любила их, — осознала, надувшись, Гроза. «Почему все собаки, за исключением меня, умеют сделать щенят счастливыми?»

Устав наблюдать за малышнёй, Гроза перевернулась на другой бок — посмотреть, чем заняты остальные собаки. Хромой общался с Луной, и чёрно-белая собака весело посмеивалась над какими-то его словами. Шкирка, Лесник и Ветерок увлечённо беседовали, но Гроза лежала слишком далеко, чтобы услышать, о чём они говорили. К тому же, голоса собак заглушали счастливые визги перевозбуждённых щенков. С недовольным рыком Гроза положила голову на землю и зажала лапами уши, но толчок в бок заставил её встрепенуться.

— Гроза! — требовательно пропищал рядом тоненький голосок.

Собака вздохнула, но вытянула морду, позволив Грызушке облизать её. Грызушка была самой тихой и самой разумной их всех щенков.

— Ты собака для охоты, да, Гроза?

— Да, Грызушка, — попыталась набраться терпенья Гроза. — Я добываю дичь для Стаи.

— Ух-ты! — завилял щенячий хвостик. — Ты такая же сильная и быстрая, как мои Мама-Собака и Папа-Пёс. Когда я вырасту, я тоже буду охотницей!

— Это хорошо, Грызушка, — пробормотала Гроза, решив про себя, что эта малышка просто прелесть. — Ты обязательно вырастешь большой и сильной.

Обрадованная Грызушка принялась вылизывать её голову своим крошечным язычком, и только когда вся морда Грозы стала мокрой, удовлетворённо отстранилась, развернулась и убежала к другим щенкам.

Тем временем, разговор между тремя собаками, похоже, подошёл к концу. Шкирка и Лесник поднялись на лапы, потянулись и направились к бывшему вожаку. Трёхлапый пёс поднял голову, навострил уши и, выслушав их, кивнул.

Гроза увидела, как две собаки пошагали через поляну к куче добычи, в которой всё ещё лежали остатки от туши Клыконоса — задняя лапа, половина плеча и почти целый бок. Придвинув к себе лапой один из кусков, Шкирка присела. Лесник присоединился к ней, и они с наслаждением вонзили зубы в аппетитное мясо.

Издав удивлённо-сердитый рык, Альфа вскочила на лапы и в несколько прыжков подскочила к обжорам.

— Как вы думаете — что вы делаете? — спросила она.

Вскинув голову, Лесник в недоумении моргнул. А потом слизал с губ сок Клыконоса.

— Вы едите без моего разрешения! — рявкнула Альфа, переводя взгляд с Лесника на Шкирку. — Что вы себе позволяете?

Собаки тревожно переглянулись.

— Но, Альфа, — возмущённо огрызнулась Шкирка. — Хромой дал нам добро.

— Извини, Альфа, — поняв, что ситуация накаляется, Хромой поспешно подковылял к участникам конфликта. — Я не думал, что с этим возникнет проблема. У нас осталось ещё много мяса Клыконоса. Что плохого, если собаки лишний раз поедят?

Загривок Альфы ощетинился.

— Дело в другом, Хромой, и ты отлично это понимаешь. Мы…

— Альфа, — вырос рядом с подругой Счастливчик. Нежно прижавшись к Альфе и понизив свой голос, Бета что-то прошептал ей на ухо. Но так тихо, что Гроза не расслышала его слов. Альфа фыркнула, отошла в сторону и с недовольным видом уселась на землю.

«Это какое-то сумасшествие!» — подумала Гроза. Собаки изнывали от скуки. Именно поэтому они ели пищу, к которой не должны были притрагиваться, и затевали ненужные ссоры. «Я не желаю проводить весь день в лагере, мучаясь бездельем, как они!»