Тени утренней росы

Оставив нас наедине с нашими желаниями, Нейл прошелся вдоль стены, посмотрел вниз. Я уже знала, что он сейчас сделает, потому что незадолго до этого успела заметить, как в арочный проем прямо под нами с нижнего уровня зашел Том. Наверное, в прежние времена какими-нибудь тайными лестницами и коридорами оттуда можно было попасть в расположенную выше церковь. Или в глубокие подземелья монастыря. Теперь же все входы и выходы были крепко-накрепко заколочены во избежание несчастных случаев, поскольку такие древние святыни, как Кафоликос, открывают свои тайны весьма неохотно.

Том вышел из-под арки и остановился, задумчиво глядя в сторону моря. Взобравшись на стену, Нейл примерился и сиганул с четырехметровой высоты, только белая рубашка мелькнула на фоне серых камней. Мы с Мэдж кинулись к парапету. Слава богу, он благополучно приземлился, но не на плечи стоящего внизу Тома, как можно было ожидать, а рядом. Так близко, что вздувшийся в полете подол его расстегнутой рубашки мазнул Тома по лицу. Том непроизвольно отпрянул:

– Черт дурной! Ты что делаешь?

Нейл пятился по мосту, маня его за собой, не спуская с него глаз:

– Иди сюда, Том.

Тот постучал пальцем по виску:

– Чокнутый ирландец. Твое место в психушке.

Ласкающий взгляд зеленых глаз. Слова, слетающие с губ, точно поцелуи.

– Иди ко мне. Я жду тебя, Том.

– Ну, начинается, – прошептала стоящая рядом со мной Мэдж. – Неужели они будут драться?

Я спрашивала себя о том же. Почему в XXI веке нормальные, образованные мужчины продолжают драться, как варвары? И ведь так поступают даже лучшие из них. Вот вроде бы перед тобой приличные люди – беседуют друг с другом, время от времени спорят и рычат, но на определенной стадии конфликта какой-то механизм отбрасывает их в каменный век, и с этим уже ничего не поделаешь.

С тихим отчаянием мы следили за тем, как они вытряхивают все из карманов, раздеваются до пояса, расходятся в разные стороны и начинают медленно сближаться.

– На этот раз ты разозлил меня, ирландец.

Том – рослый и крепкий, как спортсмен-легкоатлет. Пресс, грудные мышцы и все такое. Он произносит «ирландец» таким тоном, что это звучит как ругательство. Irish… Irish crazy…

– Надо же, какой ты нервный.

– Сейчас я и тебя заставлю понервничать, ирландец.

– Да ну? А почему ты не называешь меня по имени, Том?

Нейл – стройный и длинноногий, как танцор. Обманчивая худоба. На это и смотришь, предвкушая легкую победу, вместо того, чтобы обратить внимание на жесткий рельеф мускулов и опасную пластику, какая появляется только в результате длительных тренировок.

– Я называл тебя по имени, когда хотел поиметь. Я пытался быть добрым. Но ты только морду воротил. Теперь я поимею тебя по-другому.

– Вот черт, – прошептала Мэдж, прижимая пальцы к губам. – И как я раньше не догадалась… Я видела этих двоих, Дега и Льюиса. Том просто идиот.

Том кинулся в атаку, но получил мгновенный, жесткий отпор. Не ожидал. Следующая попытка – и опять неудача. Он словно бился о стеклянную стену.

Шаг. Еще шаг. Нейл обходил его по кругу, мягко переступая ногами, обутыми в кожаные мокасины. И вдруг – я даже вздрогнула, выронив носовой платок, – в красивом прыжке, как в кино, нанес противнику сокрушительный удар в диафрагму. Ребром стопы или пяткой, я не разглядела. Приземлился с кошачьей грацией и замер на полусогнутых ногах, не спуская глаз с растянувшегося на земле Тома. Он не сжимал пальцы в кулаки и вообще держался очень раскованно. Казалось, из своей стойки он может с одинаковой легкостью и перевернуться через голову, и взлететь под небеса.

Минута полной неподвижности. Стоп-кадр. Том лежал на земле, хватая ртом воздух. Нейл выжидал.

Слева от себя я услышала тоненькие всхлипывания и, повернув голову, увидела, что ресницы Мэдж намокли от слез.

– Я никогда в жизни не видела настоящей драки, – пробормотала она. – Это ужасно.

Я отыскала в сумке бумажную салфетку и протянула ей, а когда вновь обратила взор на поле боя, Том был уже на ногах. Да, он вскочил, отдышался и перешел в наступление. Ему повезло. Во время короткой, но бешеной схватки он почти не пострадал, зато у Нейла на левой скуле расцвела кровавая ссадина.

– Bravo, american! – рассмеялся он, кончиками пальцев размазывая кровь по щеке. – Once again!

Он просил еще. И он получил еще. Как и Том, разумеется. Постепенно оба входили в раж, и бездействовать, наблюдая за ними, становилось все труднее.

– А он интересный мужчина, твой муж, – ни с того ни с сего брякнула Мэдж, по-прежнему шмыгая носом. – У него очень красивые запястья и лодыжки.

Я прямо рот раскрыла. Наши парни колошматят друг друга, причем не в шутку, а всерьез, а она в это время рассматривает их запястья и лодыжки. Чем вам не идеал современной девушки? Может, тут мне следовало сказать «да и Том, в принципе, тоже ничего», но я промолчала.

Загнанный Томом на другую сторону моста, Нейл ступил на тропу, ведущую к кельям-пещерам. На тропу шириной в полметра над обрывом, которого никто не измерял. И пошел по ней – бочком, бочком, раскинув руки, трогая ладонями шершавые каменные стены.