Тени в лабиринте

— Насколько я понял, Александр Яковлевич пытается увязать оба убийства в звенья одной цепи. Но ведь это абсурд! Послушать товарища майора, так выходит, что у нас в городе имеется организованная преступная группа, которая действует настолько слаженно, что впору приглашать к нам на стажировку крестных отцов сицилийской мафии. Моя соседка в таких случаях вспоминает старую поговорку: «В огороде бузина, а в Киеве дядька». И вообще, Николай Дмитриевич, вы представляете, какой может быть резонанс, если мы с подобной версией выйдем в вышестоящие инстанции? — Струков бросил быстрый взгляд в сторону начальника. — Мне кажется, Александр Яковлевич за последние дни несколько устал, и поэтому сейчас непроизвольно сгущает краски.

Голиков с сожалением подумал, что Струков все больше уподобляется типу руководителя, который говорит только то, «что дозволено», и не говорит, «чего нельзя».

В этот момент дежурный доложил, что в управление доставлен Кормилин.

— Товарищ майор, вы успели ознакомиться с протоколом допроса Баринова? — обратился к Голикову Коваленко.

— В общих чертах.

— Тогда я вас попрошу о следующем. Возвращайтесь к себе и продумайте предстоящий разговор с Иваном Трофимовичем. В ходе беседы, не акцентируя пока внимания на личности самого Кормилина, постарайтесь выяснить, насколько правдив был Баринов в ходе допроса. Затем мы снова встретимся у меня и сопоставим полученные вами сведения с показаниями арестованного для определения плана дальнейших действий. Если вопросов нет, можете идти.

Вскоре в кабинет ввели Кормилина.

— Присаживайтесь, Иван Трофимович, — представившись, предложил Голиков.

— Чем обязан? — с места в карьер взвился Кормилин.

— Видите ли, вопрос, из-за которого мы были вынуждены вас так срочно побеспокоить, связан с выяснением обстоятельств особо тяжкого преступления.

— Преступления? Какое отношение это имеет ко мне? Я знать не знаю ни о каких преступлениях! — продолжал кипятиться Кормилин.

— Усаживайтесь и выслушайте меня внимательно. Нам кое-что известно о приятелях, которые бывают у вас дома и даже иногда остаются на всю ночь, — майор заметил, как побледнел Кормилин, — но некоторые подробности мы решили уточнить у вас лично.

— Это что — допрос? — изменившимся голосом спросил Кормилин.

— Иван Трофимович! Еще в древности Платон ввел в свои философские произведения жанр диалога, назвав его диалектическим, то есть вопросно-ответным. Великий мыслитель полагал, что такой метод в наибольшей мере выражает драматизм поиска истины. Считайте, что мы с вами будем заниматься установлением истины. Согласны?

— Ну, разве что из уважения к Платону, — кисло улыбнулся Кормилин. — Платон мне друг, но истина дороже! Спрашивайте, что именно вас интересует.

— Вот это другой разговор. Расскажите, кто у вас был в гостях в субботу вечером и чем вы занимались?

— Позавчера вечером? Сейчас вспомню, раз это так важно для милиции. Ко мне пришли Николай Михайлович Баринов, Георгий Никодимович Эльяков и Фима, отчество и фамилию, извините, запамятовал. Мы разыграли в преферанс пару бутылок шампанского. Надеюсь, вы не находите в этом состава преступления?

— Сколько времени вы пробыли вместе?

— Честно признаться, ребята засиделись у меня допоздна и разошлись где-то под утро.

— Хорошо. А теперь постарайтесь вспомнить, кто был у вас из друзей в четверг, восемнадцатого октября?

— Так сразу я затрудняюсь ответить. — Кормилин пожал плечами. — Вы сами могли бы быстро сказать, что вы делали, скажем, ровно в полдень две недели назад?

— Давайте условимся, Иван Трофимович, что вопросы буду все-таки задавать я, — жестко произнес майор, умышленно повысив голос. — Но вы уходите от конкретного ответа.

— Что вы! Я не собираюсь ничего скрывать. Восемнадцатого… восемнадцатого. Вспомнил! Был тот же коллектив, только вместо Эльякова играл Коржов.

— И часто у вас собираются такие компании?

— Пару раз в месяц. Летом мы иногда встречаемся в лесопарке, так сказать, на лоне природы.

— Играете по-крупному?

— Да нет, господь с вами! Так, больше для собственного удовольствия, — протестующе замахал руками Кормилин, лихорадочно прикидывая в уме: «Неужели кто-то настучал? Ефим мог накапать. Он в субботу завалил больше штуки в пулю, а потом еще в деберц попал Николаю. Стоп! Какой же я осел! Майор морочит мне голову с игрой, чтобы притупить бдительность. Думай, Ваня, думай!»

— А у кого из ваших партнеров имеются собственные машины?

— У Баринова — «Жигули», а у Эльякова — горбатый «Запорожец».

— Восемнадцатого Николай Михайлович приезжал на своей машине?

— По-моему, да, хотя утверждать не берусь.

— А во время игры никто не отлучался под каким-нибудь предлогом?

— Товарищ майор, вы играете в преферанс?

— Немного. Но вы опять не ответили на мой вопрос.

— Если вы знакомы с правилами игры, то должны знать, что отлучиться можно только тогда, когда сидишь на прикупе, да и то на пару минут. А вас, как я догадываюсь, интересует гораздо больший промежуток времени.

— Вы прекрасно все понимаете. И все-таки постарайтесь припомнить, Николай Михайлович Баринов никуда не уезжал в ту ночь?