Тени Вавилона

Он развернулся и пошел в проход за сценой, владельцы кинжалов, спрятали свои "артефакты", как они их называли и смешались с безликой толпой, выходившей с парадного входа. Марк, поспешно спустился и проскользнул за сцену, увязавшись за седовласым человеком. Он старался не подходить к нему близко, но и не терять из виду, надеясь, что он выведет его из этих затхлых катакомб, потому, что сам Марк понятия не имел, как отсюда выбираться.

Резкий свет полуденного солнца ударил Марку в глаза, сразу за поворотом. Он старался не терять незнакомца из вида, но тот вышел и яркий свет поглотил его. Марк выскочил на улицу и оказался на рыночной площади нижнего города. Жизнь кипела вокруг и появление одного усталого и чумазого человека ничего не изменило. Марк крутил головой влево вправо, но незнакомец уже растворился в толпе. Искать было бесполезно, и Марк решил направиться в трактир Ханы. Это был лучший вариант из тех, что пришел ему в голову. Посмотреть на лица друзей в последний раз, словно бы проститься с ними.

Узкие улочки Вавилона, неизвестные ему и в тоже время, знакомые с детства подхватили его, и он побрел по ним, точно определяя дорогу и осознавая где он. Казалось, что память того Марка, что жил тут и того, что жил далеко отсюда сливались воедино. Он уже не мог толком определить кто настоящий, и кем он был и кто он теперь. Все, что его сейчас заботило это увидеть лица людей, которые улыбнутся ему. И вот дверь трактира распахнулась, и Марк предстал их глазам, но восторженных возгласов не последовало. За стойкой, как обычно, стояла Хана, а напротив нее на высокой табуретке сидела Нира, зарывшись лицом в ладони, и всхлипывала.

–А вот и он. -с грустной улыбкой отозвалась Хана. -Легок на помине.

–Привет. -беззаботно отозвался Марк, выдавив из себя грустную улыбку.

–Привет!? -рассерженно спросила Нира. -И это все, что ты можешь сказать? Ты постоянно исчезаешь, а потом появляешься на пороге и все, что ты можешь сказать это "привет"? И что это за жуткая одежда на тебе? -Нира поднялась с табурета и широкими шагами пересекла комнату трактира, остановилась возле Марка. Ее лицо было заплаканно, а глаза покраснели. -Ну привет! -и она влепил Марку пощечину.

–В чем дело? -отозвался оторопевший Марк.

–В чем дело?! -переспросила Нира и снова отвела руку для нового удара. Марк приготовился и зажмурился, но вместо этого она кинулась ему на шею и зарыдала. -Александра, -кричала она захлебываясь слезами. -Александра.

–Что? Что Александра? -не выдержал Марк.

–Ее повесят. -отозвалась Хана совершенно спокойно.

–Как повесят? За что? Когда? -засыпал вопросами Марк и Хана по порядку отвечала на них вместо рыдавшей на шее у Марка Ниры.

–За шею. За оскорбление и нанесение телесных повреждений одному знатному человеку. Она пошла гулять в верхний город, что само по себе уже преступление. А повесят ее сегодня в полдень. Это где-то минут через двадцать.

–Я же просил присмотреть за ней! -рассердился Марк.

–Я пыталась, -всхлипывала Нира. -Я старалась, но она меня не слушала и делала все назло. Когда я ей говорила что-то не делать, она делала с точностью наоборот. Не знаю, как вообще с ней можно справиться.

–Где ее повесят? -спросил Марк уже овладев собой и тот другой Марк встрепенулся в нем, призывая действовать.

–В нижем городе, на храмовой площади. -Марк выругался, ведь пусть был не близкий.

–Идем. Надо что-то сделать, пока еще не слишком поздно. Это не нее мир и я не позволю ей тут сгинуть по моей вине.

–Это уж точно не по твоей вине. -спокойно отозвалась Хана, протирая стакан.

–Я ее сюда привел, а затем пропал. Я за нее отвечаю, за все, что она сделала и за все, что с ней случится.

–Эта девушка нашла бы себе проблемы на задницу, даже без твоей помощи.

–Нет у меня времени на пустую болтовню. -наконец сказал Марк. -Пойдем Нира, надо торопиться.

–Да. -откликнулась она утирая слезы.

Они спешили, время работало против них, и в толпе народа, стекающегося к площади, словно поток бурной реки, двигаться было еще тяжелее. И когда они достигли храма, то увидели конвой, ограждающий эшафот, на котором стояла Александра, с накинутой на шее петлей. Все замерли в ожидании, а палач с накинутой на лицо маской разминал плечи, стоя у рычага. Нира тоже увидела Александру и, закусив губу, отвернулась.

–За преступления пред Римской Империей и народом Вавилона, -раздался громкий и хорошо знакомый голос. Марк слышал его в катакомбах под городом, он принадлежал человеку, возглавлявшим собрание фанатиков, но еще больше поразило Марка, так это лицо этого человека. Он был точной копией министра Инитуса, того самого седовласого человека, которого так боготворила Александра. Но в нем было одно разительно отличие, которое не позволяло даже предположить, что это один и тот же человек и это были его глаза. В них не было ни грамма тепла или сострадания, они были холодны и жестоки, остры как лезвие кинжала, впивались во все, что видели и выворачивали на изнанку. -Эта разбойница, -продолжал он. -Приговаривается к смертной казни через повешение. Приговор будет приведен в исполнение ровно в полдень.