Тени войны

В рядах императорских солдат моментально воцарилась абсолютная тишина, взорвавшаяся через мгновение шквалом гневных криков. Масса войска колыхнулась и покатилась на муюмов.

Воздух злобно, как кобра, зашипел, пронзенный десятками несущих смерть снарядов, и передовая шеренга наступающих легла под дружным залпом амазонок… Но это уже не могло сдержать атакующих. Еще немного, и в ход пошли железные спицы, а еще через полчаса солдаты, осатаневшие от крови, гремя костяной броней, без шлемов, самозабвенно отплясывали на изуродованных трупах несостоявшихся пленников.

Старый нарвад подавленно взирал на эту кровавую вакханалию, сидя на широкой спине своего буйвола. Белый красавец не обращал внимания на крики и флегматично жевал зеленую ветку. Там, в толпе совершенно неконтролируемых солдат, мелькали то Моххад с бичом в руке, то надрывавший горло Сейк. На них и на других военачальников воины не обращали внимания, а в лучшем случае корчили рожи и огрызались. Ирри среди метавшихся начальников не было-Он находился возле старого Аххи и с удовольствием, переливающимся через край, посматривал на пришибленного тяжким зрелищем неподчинения благородного нарвада.

Морис и Анупа вышли на небольшую полянку, заросшую серебристой травой.

— Ну что, может, отдохнем, а, королева?

— Тихо! — насторожилась Анупа, — Я слышу топот и голоса людей. — И девушка застыла в стойке, как молодая легавая. — Ложись! — снова отрывисто проговорила она.

— Чего? — не понял Морис, но дикарка резко рванула за руку, и он повалился в высокую траву рядом с ней. Руки девушки обхватили голову Мориса и властно притянули к себе. Бедняга крепко впечатался лицом в разноцветные бусы, под которыми он обнаружил просто очаровательную грудь. Желание, так некстати, захлестнуло Мориса…

— Эй, благородный Ирри! Кажется, мне померещилось! Здесь никого нет! — Голос раздался над самой головой Мориса, и желание покинуло его…

Прямо где-то над ухом шумно дыхнул буйвол. Когда большущее животное переставляло копыта, земля содрогалась. Что-то мокро шлепнулось в траву, потом еще раз. И очень характерно запахло…

Слышно было, как неподалеку переговариваются люди, переходят с места на место буйволы.

— Бригадир! Едем дальше, должно быть, тебе действительно показалось! — И Ирри тронул своего буйвола, который, шагнув, зацепил копытом помятую фляжку Мориса. Фляжка звякнула, и солдаты, сразу спешившись, принялись рыскать по траве.

— Вставай, скотина! — кто-то чувствительно пнул Мориса в бок.

«Вляпались!» Страдальчески морщась, он медленно поднялся. Встала на ноги и Анупа. Стоявший поблизости воин сразу же приблизился к дикарке и деловито запустил пятерню под ее набедренную повязку, но уже в следующее мгновение он, с неестественно вывернутой рукой, катался по траве и дико выл, пугая своими криками буйволов.

Ирри, не говоря ни слова, взмахнул железной спицей и сделал резкий выпад вперед, надеясь угодить в брюхо бородатому. Точно на учениях в своей Школе, Морис ногой вышиб из рук нападавшего оружие и ребром ладони тяжело ударил благородного Ирри в переносицу, Захлебываясь кровью, тот упал на траву.

Находившийся в пяти шагах от них пращник стал яростно раскручивать свое оружие. Морис рванулся вперед, желая помешать ему, и промахнулся. Снаряд ударил Мориса в плечо. Он завертелся волчком и, взвыв от боли, упал.

Подоспевший пращник еще для верности с разбегу ударил его тяжелым ремнем в темя. Морис затих.

Анупа отражала нападение яростно, как волчица. Солдат, пытавшийся было добить Мориса, валялся на земле и пускал разорванным ртом кровавые пузыри.

Один из всадников на полном скаку направил буйвола на Анупу. Девушка вывернулась из-под самых рогов, но воин дотянулся пятерней до ее длинных волос. От страшного рывка девушка пролетела несколько метров и тяжело упала на жесткую землю. Она еше пыталась приподняться, когда солдаты, спешно подбежав к ней, завернули ей руки за спину и стянули их грубой веревкой.

Затем, весело галдя, притащили и бросили рядом с ней уже связанного по рукам и ногам бородатого друга.

— Давай иглу, Кривой! — сказал рослый солдат. Кривой вытянул из-за пояса свою спицу и, неглубоко воткнув ее в грунт, взялся за основание. Руки солдат быстро передвигались по спице. Последним был волосатый кулак Гиго, мускулистого верзилы с умом и привычками буйвола.

— Мне всегда везет на твоей игле, Кривой! Так и быть, с меня выпивка!

Гиго подошел к связанной пленнице и, опустившись возле нее на колени, заглянул в глаза.

— Ну что, никак не дождешься? — осклабился он. — Сейчас.

— Начинай, Гиго! Не томи, ты здесь не один! — волновалась очередь.

— Га-а! — взревел Гиго-буйвол и сорвал со своей жертвы все, чем она была прикрыта. — Кривой, Тере! Растяните ноги!.. Еще… Еще… Вот так…

А-а-а… Хорошо… — И насильник навалился на Анупу всем телом.

— Ну Гиго! Ну дает, а?! Силен!

— А что же она не орет, Гиго?! Поддай, а то опозоришься, еще не было случая, чтобы под тобой баба не орала…

Спустя полчаса Гиго, тяжело дыша, поднялся.

— Все… Больше не могу… Или у нее язык отнялся, или она бревно.

И его место занял другой…