Тени войны

Сердце плыло прямо на него. Оно было измучено борьбой с крысами и из последних сил уворачивалось от крысиных зубов. Крысы злились, но никак не могли сожрать вкусное сердце. Человеку стало жаль его, такое усталое. Он подхватил сердце и прижал к груди. Крысы, до этого приятно щекотавшие его и обогревавшие, дружно вцепились в предателя зубами. Человек страшно закричал и рванулся к берегу. И, как ни странно, берег появился, Настоящий, песчаный, с длинной белой стеной, в которой была дверь. Выбравшись на берег, человек опустился на колени и принялся торопливо копать ямку в песке. Выкопал, присыпал дно сухим песком и аккуратно положил на него спасенное сердце.

Засыпал, притромбовал и огляделся. Никто не видел.

Человек встал с колен, отряхнул руки и с чувством исполненного долга направился к двери в бесконечной стене. Он взялся за медную ручку и, прежде чем потянуть на себя, оглянулся: солнце садилось в успокоившееся доброе море. Человек открыл дверь и решительно шагнул вперед.

Дверь позади не захлопнулась, и он, обернувшись, чтобы закрыть ее, отпрянул. Оказывается, человек стоял спиной к пропасти, на самом ее краю.

Внизу курился в сумраке туман и были слышны многократно повторенные горным эхом крики ночных птиц. Человек сделал от края шаг, другой, и под ногами зашуршал гравий.

Ветви деревьев с большими листьями иногда задевали человека, идущего по аллее. Этот зеленый коридор, устланный каменным крошевом, уходил в полумрак синих сумерек. Разноцветные туманные сполохи сопровождались еле слышными радостными криками множества людей. Где-то далеко играла музыка. Временами веселая, а временами переходящая в детский плач, и тогда большие листья на деревьях начинали шелестеть, а ветки настойчивее мешали идущему человеку.

Неожиданно из темноты появились старые развалины — полуразрушенный, некогда большой и богатый дом. Он, казалось, сам наползал из могильного мрака и наводил дикий животный ужас, впиваясь в человека черными оконными проемами — дом походил на череп слепыми глазницами.

Человек пытался остановиться, не идти в разинутую пасть дома-мертвеца, дома-призрака, но неожиданно понял, что именно властно влекло его, чья рука впивалась в горло. Понял и смело шагнул за порог.

Он шел по хрустящим черепкам, перешагивая через спящих уродливых животных, которые при этом сонно и глухо ворчали в темноте. А на одной из увешанны хпаутиной и заляпанных чем-то уже засохшим лестниц навстречу поднимающемуся человеку вышла громадная скальпированная собака. Шерсть кое-где осталась на ней — видимо, ее скальпировали второпях. Собака спустилась поближе и сильно толкнула человека в лицо мокрым мясистым языком, пахнущим парной кровью. Бедняга, кувыркаясь, слетел с лестницы и, распахнув не замеченную ранее дверь, вкатился в какую-то комнату.

Яркий свет множества свечей ударил в глаза. Веселая музыка звала танцевать, громкий смех женщин будоражил. Человек поднялся на ноги и подошел к уставленному яствами столу. Никто не обращал на него внимания. Полунагие люди под музыку прыгали через гору горящих костей и громко смеялись.

Музыканты играли не переставая. Их состав все время менялся, за исключением одного, с головой лошади. Те, кто не играл, занимались поочередно любовью с женщинами демонической красоты прямо здесь, в углах и под столами. Иногда в комнате появлялись странные существа в черных хламидах. Они из-под опущенных капюшонов зорко выискивали нужного им человека и забирали его. А спустя некоторое время один, в черном, появлялся и высыпал в костер целую охапку свежих костей. И тогда пламя с треском взвивалось к потолку, а само веселье разгоралось с новой силой.

Человек налил себе вина из покрытого испариной кувшина и выпил — вкуса не понял, но сразу почувствовал себя здесь своим, К нему подскочила красавица, одетая во что-то прозрачное и легкое, В глазах ее горела разбойная жажда и лютая ненависть. Женщина впилась в губы новичка, и он отдался во власть этой безумной. Лихорадочно осыпая друг друга торопливыми поцелуями, они оба упали на пол.

И, уже овладевая женщиной, новичок почувствовал, что обнимает ледяное тело. «Она мертва! — догадался он и, глядя на ее прекрасное лицо, подумал:

— Как жаль, она так молода!»

— Ее сердце сгорело, — раздался за спиной скрипучий голос.

Человек обернулся, и ужас исказил его лицо. Позади полукругом стояли люди в черных одеждах.

— Не забирайте ее! Я принесу ей новое сердце, не забирайте! У меня есть! — молил он.

— Тогда спеши. Долго мы ждать не можем — костер гаснет.

Несчастный вскочил и заметался, натыкаясь на смеющихся, танцующих людей, спотыкаясь о предающиеся любви пары. Дверей не было нигде…

Вдруг стены дрогнули, сверху полилась черная жижа, и чадящий костер, зашипев, погас. Залитые черным дождем люди рванулись с дикими криками к ведомому только им одним выходу, человек устремился за ними. А среди толкающейся и орущей толпы неприкаянно сновал музыкант с лошадиной головой.

Он жалобно плакал и умолял, чтобы его не бросали — он был совсем слепой.