Тени забытых болот

Слушая беседу Шишкина и задержанного Черкасова уже вполуха, Коновалов думал о том, что их с Рябцевым дело в целом закончено. Радиста отправят куда следует. К уголовным делам Пана он отношения не имел, хотя, возможно, догадывался о них. А уж о радиопередачах и прочей ценной информации он будет рассказывать в другом месте. Тем более что он не прочь пойти на сотрудничество — это было видно. Черкасов был полной противоположностью Новикову-Миллеру. Этот интеллигент пошел на сотрудничество исключительно с целью спасти свою шкуру и, как показалось Николаю, был готов к тому, что попадется. Другое дело — Пан. Тот, похоже, перешел на службу к своим землякам с радостью и готовностью служить верой и правдой. Надо будет с ним еще раз побеседовать. Правда, уже не здесь. И майор знал, что у него еще будет такая возможность.

Вечером Коновалов постучался в комнату хозяйки квартиры. Женщина открыла сразу.

— Добрый вечер, Хана, — улыбнулся Николай. — У меня для вас хорошая новость.

— Вы поймали Новикова? — сразу догадалась, о чем пойдет речь, хозяйка квартиры.

— Поймали. Теперь он больше никого не убьет и не причинит зла. Тем более вам.

Хана вздохнула с нескрываемым облегчением.

— Слава богу. Спасибо вам большое. Я знала, что вы сможете помочь.

— Мы всегда приходим на помощь тем, кто в ней нуждается, — серьезно ответил майор.

Глава 13

Подполковник Кочетов смотрел на офицеров СМЕРШа с гордостью и радостью. Причем эти чувства были вполне искренними, в чем можно даже было не сомневаться.

— Ну, дорогие мои, — сказал Кочетов, глядя на Коновалова и Рябцева, — примите мою искреннюю благодарность. И за арест Пана, и за арест радиста. Особенно, конечно, за арест первого. А то неизвестно, что бы еще натворила эта сволочь, если бы не поймали.

— Рады стараться, — скромно сказал Николай.

— Что там Пан? — спросил Василий. — Признался?

— Молчит, гад, — поморщился подполковник. — Радист — тот сразу все выложил, ничего не скрывал. Все шифры, коды, всю известную ему информацию. Даже про разведшколу, в которой его готовили, рассказал. Но ничего, мы и Новикова дожмем, или кто он там.

— А ответ из центрального ЗАГСа не приходил?

— Пока нет, хотя запрос сделали. Я же говорю, это дело не быстрое. Если и придет, то на днях.

— Мне все же кажется, что Миллер — это его настоящая фамилия, — заметил майор. — Зачем ему при переходе к немцам на службу выдумывать какую-то фамилию, если собственная есть? Которую, правда, он столько лет скрывал. Да и не зря же ходили слухи, что Пан — из немецких дворян.

— А все слухи на чем-то правдивом основаны, — поддержал напарника капитан.

— Да, скорее всего, вы правы. Мне знаете что еще интересно, ребята? Неужели Пану при советской власти так плохо жилось? Из-за возможного дворянского происхождения его никто не дергал. Ну, могли бы, конечно, если бы узнали, но ведь не узнали же. Работал он на хорошей должности. Если бы не война, может, из замов дослужился бы до начальника. Да и не «лишенец». А тут фашисты пришли, так он с радостью к ним перебежал. Чего человеку от жизни не хватало?

— А давайте мы у него спросим, — предложил Коновалов.

Кочетов усмехнулся:

— Ну, попробуйте. Рано или поздно Пан, конечно, начнет говорить, но сейчас он нем как рыба.

— Где можно с ним побеседовать?

— Сейчас организую.

Новикова привели в отдельную комнату, специально выделенную для допроса. Увидев офицеров, Пан усмехнулся.

— Здравствуйте, Герман Александрович, — вежливо поприветствовал его Николай.

— Здравствуйте, — ответил мужчина. — Что еще от меня понадобилось доблестной милиции?

— Присаживайтесь.

Пан сел на предложенный стул. Несмотря ни на что, держался он с достоинством. То ли действительно дворянское происхождение давало о себе знать, то ли это была игра на публику. Но офицерам это было не так уж и важно.

— Слушаю вас, — важным тоном произнес Новиков.

— Да у нас, Герман Александрович, разговор будет недолгим. И в отличие от вас мы будем честными — мы не из милиции.

— Вот даже как? — выражая удивление, покачал головой Пан, но легкая усмешка с его губ не исчезла. — Контрразведка?

— Совершенно верно. СМЕРШ. Майор Коновалов. Капитан Рябцев.

— Солидно. Получается, равны мне по званию. А по вам и не скажешь…

— Ну, по вам тоже не скажешь, что вы фашист.

— Да бог с вами, какой фашист? С бандами дела имел, не отрицаю. Но немцев-то здесь нет, они ушли на запад. Какие у меня дела с ними могут быть?

«Ага, вот ты как запел, сволочь», — с неприязнью подумал Рябцев. Хотя ответ Пана его не удивил. Кочетов ведь предупредил о его неразговорчивости. Впрочем, арестованный был явно не прочь побеседовать, правда, на совершенно другие темы.

— Вот видите, Герман Александрович, — невозмутимо продолжал майор. — Мы с вами — честно и открыто. А вы тут нам врете.

— Это где же я вру и был нечестен?