Тени заезжего балагана

– Так и быть, поверю вам на слово, молодая госпожа, – торопливо проговорила служанка, понизив голос. – Только вы уж, пожалуйста, сдержите своё слово, иначе мне и впрямь несдобровать…

Уми заверила её, что всё будет в порядке, и Масаэ окончательно успокоилась. То и дело косясь на зашторенные окна особняка, служанка зашагала по тропинке, ведущей вглубь сада. Должно быть, хотела провести незваных гостей в дом окольным путём, чтобы их не было видно из дома.

Не желая терять времени понапрасну, Уми решила поговорить с Масаэ. Вдруг она что-нибудь знала?

– Что здесь произошло на самом деле? Пришедший в усадьбу слуга сказал, что все слышали крик градоправителя…

– Это правда. Я в то время как раз была на кухне, готовила господину Окумуре лечебный отвар, который он всегда принимал перед сном. Тут-то он и закричал – да так истошно, словно на него набросился демон какой или злой дух, – веско проговорила Масаэ, будто и впрямь не понаслышке знала, о чём толкует. – Последнюю неделю господин Окумура был сам не свой: почти не спал, толком не ел, словно хвороба его какая одолела. Я такое уже видела: у нас в деревне жил дед один. Поговаривали, что он колдун, да только мало кто в это верил: тихий и безобидный был старичок, часто помогал за ребятнёй приглядывать, пока остальные работали в полях. Хоть и старый был, но бодрый: лишь за неделю до смерти стал он слабеть и хиреть прямо на глазах, будто кто из него потихоньку жизнь выпивал. И как-то ночью все проснулись от пронзительного вопля. Выбежали – глядь, а старик-то бьётся посреди дороги, весь в пыли, из ушей и рта кровь хлещет. Так и помер, бедолага, – и полиция даже разбираться не стала. Помер и помер старик, что с него взять. Над телом никакой злодей не стоял, чужаков в ту пору у нас не было, а из своих кто такое мог сделать-то? Вот и решили, что старость взяла. Да только когда староста наш зашёл в дом покойного, то увидел, что старик колдовством занимался – столько у него трав и корений всяких было, шкуры и сушёные глаза, и потроха какие-то в бочках… Одним словом, жуть. Должно быть, демоны его и утащили. Может, и на господина Окумуру натравили такое зло…

Рассказ Масаэ встревожил Уми, хотя она искренне сомневалась, что на градоправителя и впрямь напал какой-то дух. Дядюшка не мог видеть ёкаев, это Уми могла утверждать со всей определённостью. Стал бы он хвататься за меч, если бы не видел и даже не чуял своего противника?

Нет, Уми готова была дать палец на отсечение, что дело было в чём-то ином.

К тому же она не могла не сопоставить совсем уж очевидные факты. За неделю до смерти с дядюшкой стало твориться что-то неладное. И ровно неделю назад в Ганрю приехал балаган, к которому незримыми нитями стягивались все на первый взгляд не связанные друг с другом события, происходившие в городе в последние несколько дней.

Дело оставалось лишь за малым: найти реальные доказательства этой связи. И Уми всей душой надеялась, что поиски в особняке приоткроют завесу хотя бы одной из тайн, которые окружили Ганрю и его обитателей, словно ночные мотыльки, налетевшие на свет бумажного фонарика…

Служанка тем временем продолжала что-то говорить. Ямада слушал Масаэ с неослабевающим вниманием, и с каждым мгновением лицо его становилось всё более мрачным. Должно быть, что-то в словах служанки всерьёз насторожило монаха, поэтому Уми усилием воли заставила себя вслушаться в её болтовню:

– …в саду, значит. Вот в этом самом, где мы сейчас с вами идём. Собака сторожа почуяла его и такой лай подняла, до сих пор мороз по коже! Сама я тела не видела, но сторож сказал, бедняге Яно вырвали сердце! У него в груди была огроменная дыра, точно и впрямь какой-то демон над ним поглумился!

Стоило Уми услышать последнюю фразу служанки, как ей стало жутко. Выходит, этой ночью в особняке Окумуры нашли целых два тела – хозяина дома и его ближайшего помощника.

– Но отчего слуга из особняка умолчал о гибели Яно? – не могла не спросить Уми.

– Господин Хаяси запретил говорить об этом, – поджав губы, ответила Масаэ. – Я рассказала вам лишь потому, что вы – его дочь и рано или поздно узнали бы обо всём.

Значит, отец решил всё скрыть и отыскать убийцу своими силами, не прибегая к помощи полиции. Во всяком случае, в открытую. Похоже, скоро городским сплетникам придётся придержать свои ядовитые языки: наверняка клан Аосаки позаботится и о том, чтобы смерть градоправителя выглядела как несчастный случай. Многие знали о том, что у дядюшки были проблемы с сердцем. Любое незначительное потрясение могло стать для него смертельным, и убедить в этом горожан будет нетрудно.

– Где тело этого несчастного? – наконец подал голос молчавший до того Ямада.

– Его увезли совсем недавно, по приказу господина Хаяси. Но куда, я не знаю.

– Надеюсь, над ним проведут все положенные обряды, чтобы его душа сумела отыскать путь в Страну Корней, – проговорил Ямада, и кольца на его посохе горестно звякнули, словно отразив витавшую в воздухе скорбь по двум преждевременным смертям.