Тени заезжего балагана

– Ну подвинься же ты! – кряхтела тётка, пытаясь умостить миску в маленькой клетушке.

Не дожидаясь, пока она довершит начатое, Тэцудзи изо всей силы лягнул миску задней лапой. Не ожидавшая подвоха тётка опрокинула варево на себя и завопила: похоже, содержимое миски оказалось горячим.

Не глядя на неё, Тэцудзи выскочил из клетки и взобрался на гору ящиков, которая была к нему ближе всего.

– Стой! – взревела тётка. Она попыталась было схватить Тэцудзи за заднюю лапу, но тот оказался проворнее – толстые пальцы тётки ухватили лишь воздух.

Принц перепрыгнул на соседнее нагромождение ящиков, а потом на следующее. Спускаться вниз он не решился – там тётка запросто смогла бы его загнать в угол. А так у него хотя бы было пускай и небольшое, но всё же преимущество.

– Кому сказала, стой! – пыхтела тётка. Её и без того надсадное дыхание стало ещё тяжелее – бег для тётки был явно не излюбленным занятием в свободное время.

Принц уже видел, как впереди показался чуть приподнятый полог шатра. О том, чтобы помочь сбежать остававшимся в клетках ёкай, Тэцудзи в тот момент даже не подумал – самому бы выбраться, не до благородства сейчас. Свобода была уже близко – стоило только сделать последний прыжок…

Но тут пробивавшийся снаружи солнечный свет заслонил чей-то силуэт. Тэцудзи почувствовал, как сильные руки больно ухватили его за загривок и крепко прижали лапы к телу. Незажившая рана тут же взорвалась болью, и принц попытался было укусить поймавшего его человека. Но тот со всего размаху ударил его по морде, и Тэцудзи почувствовал во рту вязкий вкус крови.

– Ах, господин Араки! – просипела тётка, которая только-только смогла добежать до выхода из шатра. – Как хорошо, что вы здесь!

– Похоже, звери совсем перестали тебя слушаться, Ханако, – холодно проговорил мужчина, всё ещё сжимавший Тэцудзи в руках. От него исходила куда более неприятная сила, чем от колдовского купола, о котором говорил дух в маске, и принцу стало совсем дурно. Боль в разбитой губе и раненой лапе слились воедино, и принцу стоило немалых усилий удерживать своё сознание на плаву, чтобы не лишиться чувств.

– Берегись, – губы Араки искривила неприятная усмешка. – Если ты перестанешь приносить этому месту пользу, госпожа Тё очень… огорчится.

От удара у Тэцудзи всё ещё звенело в ушах, но слова схватившего его человека он слышал так чётко, словно они раздавались прямо у него в голове. Тётка назвала его «господином Араки» – должно быть, он и был тем самым колдуном-хозяином балагана, о котором рассказали ёкай.

Тётка страшно побледнела и начала было бормотать что-то в своё оправдание, но Араки не стал её слушать. Он велел ей убираться, а сам направился вглубь шатра.

Краем глаза принц видел вереницу клеток, тянувшихся от входа и до того места в самом дальнем конце шатра, где держали его самого. Почти все они были заняты духами: те, кто ещё был в сознании, глазели на Тэцудзи и его спутника, и принц всей кожей чувствовал исходившую от ёкай злобу. Вот только направлена она была не на него, а на Араки, который всё ещё крепко держал его за загривок, не давая пошевелиться.

Принц терялся в догадках, зачем человеку держать в плену столько духов. И главное, зачем ему чешуя Дракона? Если эта вещица и впрямь обладает такой силой, как расписывали Ясу и Фуюмэ, то в руках колдунов она могла стать мощным оружием, которое те наверняка попробуют обратить против власти императора Ёмэя и его приближённых…

Окинув взглядом разгром, который учинил принц при попытке бегства – миска с варевом перевёрнута, а всё её содержимое растеклось по усыпанной соломой земле, – Араки лишь скривил губы, а затем бесцеремонно засунул Тэцудзи в клетку и закрыл дверцу, окончательно отрезав путь к желанной свободе.

Тэцудзи утёр лапой кровь, которая всё ещё слабой струйкой сочилась из разбитой губы, и с ненавистью взглянул на своего врага.

Араки приблизил лицо к частым решёткам клетки и ухмыльнулся. Теперь Тэцудзи мог как следует рассмотреть его лицо. Это был молодой мужчина, который был едва ли намного старше самого принца, с гладкими чёрными волосами, которые ниспадали ему на грудь. Благородно очерченные высокие скулы выдавали в нём принадлежность к знатному роду, но в глазах Араки и в изгибе полных и ярких губ проглядывала затаённая сила, дикая и необузданная, что производило весьма отталкивающее впечатление.

– Вижу, новые покои пришлись вам не по вкусу, ваше высочество наследный принц?

Тэцудзи почувствовал, как у него упало сердце. Этот хозяин балагана, кем бы он на самом деле ни был, и впрямь прекрасно знал, что творил!

– Так ты знаешь, кто я, и у тебя хватает наглости так со мной обращаться? – процедил принц. – За твоей казнью я буду наблюдать лично, паршивый пёс.

Араки расхохотался, словно понял всё то, что сказал ему принц.

– Я себе и не такое позволю, если ты не будешь слушаться и делать то, что тебе говорят, – тон его стал грубее, и на лице Араки не осталось ни следа от недавнего веселья.