Тенёта

На ощупь они ели и пили. Немного спали, засыпая в темноте и просыпаясь в ней же. Девушка теперь слишком хорошо понимала, как чувствуют себя слепые – с рождения ли или потерявшие зрение из-за несчастного случая. Хотя, грустно думала она, тем, кто знал, как выгляди окружающий мир, куда сложнее смириться с мыслью, что они больше никогда не увидят. Что перед глазами будет вечная темнота…

Все чаще Рия начинала задыхаться, Глау нередко вздрагивал и останавливался, обнимая ее, словно девушка была маяком для эльфа. Кто бы ей дал сил… Даже Рюн не ворчал, просто шел вперед и останавливался вместе с ними, не возражая. Где-то рядом рычали и визжали земляные звери, не в силах довести добычу до паники и смерти, чтобы потом полакомиться мертвечиной. Рию передергивало от таких мыслей, но страха не было, скорее неимоверная усталость.

А когда впереди вдруг Рюн отпустил подол и почти убежал вперед, когда что-то заскрежетало, и в проход хлынул солнечный свет, они остановились, словно не веря своим глазам. Щурились, но боялись сделать шаг на поверхность. А вдруг это окажется иллюзией, и на самом деле все трое впали в забытье где-то посреди тяжелой тьмы?

Глава 17. Дагрун

Яркий солнечный свет словно обжег кожу, когда они все-таки вышли на поверхность. Под ногами оказался холодный камень – будто кто-то давно специально создал площадку, а вокруг засадил все ровным слоем травы. Наверное, когда-то получившийся газон был красивым и ухоженным, но сейчас порос сорняками и яркими цветами со странного вида присосками вместо листьев.

Конечно, ни о каком газоне речи не шло, а каменная площадка была создана природой… или Творцом, но Рие казалось, что кто-то все-таки присматривает за этой местностью. Предгорье отличалось от лесов и поля. И, тем более, от человеческого города. Даже Глау и Рюноульвюр замерли рядом, словно потеряли дар речи, словно никогда не встречали такой природной красоты… и словно никогда не бывали в этих краях. Действительно не бывали?

— Здесь какой-то другой воздух, – выдавил эльф, делая неуверенный шаг и шумно вдыхая. – Нездешний…

Гном встряхнулся, как искупавшийся пес, но то, как медленно и неловко он теребил бороду, выдавало волнение. Рюноульвюр со свистом втянул воздух, помотал головой, будто не доверяя своим ощущением и наконец посмотрел на девушку.

— Ну… пришли, – растерянно сообщил он. – Впереди Северные горы. На склонах живут тролли. Возможно, помогут, может, откажут. Может… – гном смешался и отвел взгляд, вцепился обеими руками в бороду, легонько дергая ее и будто совсем не замечая этого. – В общем…

Девушка сморгнула неожиданно набежавшие слезы и упала на колени, как когда-то давно, словно в другой жизни, обняла Рюна.

— Спасибо, – она всхлипнула от нахлынувших чувств, – спасибо, Рюноульвюр, спасибо!..

Рия могла бы повторять это слово бесконечно, не представляя, как по-другому выразить благодарность храброму гному, который отдал свою жизнь в залог, чтобы проводить человека и эльфа через тоннели. Да, им повезло, да, Фредрикюр тоже – к счастью! – согласился. И хотелось верить, что Рюну никак не аукнется эта неосторожная доброта, корой, вероятно, он заразился от Хадды. Хадды больше не было, но были Глау и Рюноульвюр. И пусть отношение эльфа прорастало из жалости к калеке, возможно, из желания почувствовать себя сильным, тем, кто сумеет защитить, но Рюн, даже жалея, все равно помог, хотя имел полное право бросить ее еще там, когда они освободились из рабства. Но ведь позвал с собой… уже тогда сумел уговорить Греттира, и за это Рия тоже была бесконечно благодарна.

— Зеленое слово выполнено, – хрипло произнес гном. Он не стал вырываться, даже неловко и осторожно похлопал девушку по спине, на мгновение коснувшись давно не мытых волос.

Рия отстранилась, заглядывая Рюну в глаза, и тот улыбнулся, кивая.

— Ты скоро сумеешь вернуться домой. Наверное, – как-то смущенно проворчал он и сделал шаг назад, выпуская девушку из объятий. – А эльф присмотрит. Глау.

Имя прозвучало шелестом листьев, хотя голос гнома охрип. Рия обернулась к парню, а тот смотрел на них с непонятным изумлением и почему-то страхом. Чего испугался бойцовый кот? Этих гор и странного воздуха? Странного умиротворения, которое мягким шелком ложилось на плечи? Здесь словно не знали, что где-то существует жестокость и рабство, что где-то заковывают в цепи всех, не глядя на расу и возраст. Что там, в человеческих землях детей одурманивают наркотиком и заставляют становиться игрушками, а неугодных жестоко убивают, наслаждаясь каждой каплей пролитой крови.

И горы как будто не знали, что те же гномы и эльфы умеют убивать нисколько не хуже, а, может, и лучше людей.

— Присмотрю, – наконец произнес Глау, и голос его тоже звучал хрипло, словно он не говорил много дней. Впрочем, оно так и было, – Рюноульвюр.