Теннисистка

Она сама подошла к Даше, кротко посмотрела на нее своими маленькими, солнечными глазами и тихо молвила: "Не переживай. Сейчас тебе очень плохо, но я знаю, ты все преодолеешь и скоро тебе станет хорошо, как никому, поверь, я знаю". И ни взгляда, ни слова осуждения. У Даши подкатил комок к горлу. Она не успела заметить, как мышонок незаметно исчез, будто растворился. Однако она явственно, почти физически ощутила, что и после ухода, Оля над ней витает, обволакивает ее облаком чего-то теплого, радостного и светлого.

Дни сменяли друг друга. Незаметно подкралась суббота. Даша стояла у окна в длинном темном коридоре на третьем этаже. Пахло хлоркой. Внизу во дворе шумели детдомовцы. Солнечные блики иногда врывались сквозь пышные кроны тополей в сумрак коридора и плясали на зеленой стене, отороченной белой каймой. Даша не смотрела во двор, ее взгляд был устремлен в сторону Невы и Каменного острова. Она вздрогнула, когда Клавдия Васильевна взяла ее за плечи и тихо сказала:

— Тоскуешь, девочка? Хочешь, я выпущу тебя подышать свежим воздухом через черный ход?

Даша отрицательно мотнула головой.

— Может, расскажешь, куда ты бегала тогда, и что там у тебя случилось? На тебя напали? Тебя били? Уж больно перепачканная ты вернулась и опоздала как.

Клавдия Васильевна помолчала и добавила:

— Может, расскажешь, облегчишь душу себе да и мне тоже. Я ведь тревожусь, девочка, места не нахожу.

Даша умоляюще посмотрела на нее.

— Потом, Клавдия Васильевна, потом я вам все расскажу, ничего не утаю.

— Ну, как знаешь, Дашуля, потом так потом.

Старая воспитательница детдома похлопала ее по плечу и, переваливаясь с ноги на ногу, побрела по длинному, темному коридору, на зеленой стене которого в бешеном ритме танцевали, будто сошедшие с ума, солнечные зайчики.

В ночь с субботы на воскресенье, когда Детдом был объят глубоким сном и тишиной, Ленка Ковалева внезапно проснулась от толчка. Она приоткрыла глаза и увидела, что к ней под одеяло забралась Даша. Она вся дрожала и вдруг, обхватив Лену за плечи, прижалась к ней и заплакала, тихо, без всхлипываний, без слов. Ленка попыталась, было, ее успокоить, но быстро поняла, что это бесполезно и вовсе делать не нужно. Слезы внезапно прекратились, Даша еще теснее прижалась к Ленке и начала говорить шепотом. Говорить сбивчиво, путаясь, останавливаясь, чтобы припомнить каждую деталь. Она рассказывала о том удивительном воскресенье. О Каменном острове, о кортах, о том, как перебрасывала мяч через сетку, как Кротов впервые вложил ей в руку ракетку, как она забыла обо всем на свете, когда играла у стенки, о тамошней публике, ну и главное, о самом Андрее Владимировиче Кротове. Несмотря на сбивчивый рассказ Ленка слушала, как зачарованная. Она, будто погрузилась в иной мир, полный буйных красок, красивых, сильных людей, а Кротов ей и вовсе представлялся былинным героем.

— Теперь, Дашка, я понимаю, почему ты так расстроилась. — Горячо шепнула она ей в ухо. — Ни фига себе, вот это жизнь! Слушай, а у тебя действительно что-то получалось? Ты не свистишь, что попадала по мячу?

— Попадала.

— И тренер, на самом деле, пригласил тебя придти еще?

— На самом деле.

— Вот это класс! Молодец, Дашка. А Олимпиада гадина. Нутром почуяла, как важны для тебя эти отлучки и прихлопнула тебя, как комара. Любит поиздеваться. Всем заправляет в детдоме, а директора нашего, как будто и нет, тюфяк. Даш, да не горюй ты так, все устроится, мы что-нибудь придумаем, гадом буду, придумаем!

Даша, прижавшись к Ленке, молчала. Обе заснули только под утро.

Глава 6

Во вторник на уроке географии Ленка ни с того ни с сего больно толкнула Дашу локтем. Даша от неожиданности вздрогнула и непонимающе уставилась на подругу.

— Дашка, я все придумала, — зашептала Лена и вдруг замолчала, впав в задумчивость.

— Что придумала? Чего ты молчишь?

— Не мешай, я думаю. Осталось решить последний вопрос — когда.

— Что когда? Не темни, Ленка, ты о чем?

В это время не выдержал добрейший учитель географии Павел Сергеевич или Павлуша, как его с любовью называли все детдомовцы.

— Воронцова, Ковалева! Не сомневаюсь, что вы так горячо обсуждаете запасы полезных ископаемых в Южной Америке, этой теме, кстати, посвящено наше занятие. Я прав? Ну хорошо, попозже я предоставлю вам возможность поделиться своими мыслями со всем классом.

Обе подруги на время примолкли. Первой не выдержала Даша:

— Лена, что ты придумала, не томи?

Подруга выразительно показала глазами на учителя. Тогда Даша осторожно вырвала тетрадный листок в клеточку и подтолкнула его под правую руку Ковалевой. После некоторых раздумий Ленка аккуратно вывела на листке: "Я придумала, как тебе выбраться. После уроков, перед обедом, на танцульках никого не будет. Встретимся там, я все тебе расскажу". “Танцульками” в детдоме называли конференц-зал. Там проходили общие собрания, выступали артисты, которых иногда удавалось залучить директору, там детдомовцы сами разыгрывали любительские спектакли, а в Новый год и на 8-мое марта устраивали танцы, ну что-то вроде дискотеки. Поэтому с незапамятных времен и нарекли этот зал танцульками.