Теодосия и изумрудная скрижаль

– Вероятно, это лучшее, что можно придумать.

– Мне тоже так кажется, Маленькая мисс. После того, как мы с Кимошири уедем, прошу вас никому не говорить ни слова о Глазах Гора. Это совершенно тайная организация, и я не хочу рисковать своей жизнью, потому что доверился вам.

– А почему вы вообще решили мне довериться?

– Потому что очень скоро понял, что позволить вам знать только часть правды – значит подвергать вашу жизнь серьезной опасности. А еще потому, что на вас лежит печать Исиды.

– Ой, прошу вас, не начинайте опять об этом.

Ови Бубу обнял меня за плечи своими морщинистыми руками и сказал:

– Маленькой мисс следует смириться с этим. Вы родились в храме Исиды, у подножия статуи великой богини, в самый благоприятный день. Исида приняла вас как жертвоприношение самой себе, и вы должны быть благодарны за это. По сей день слуги богини присматривают за вами…

– Какие еще слуги? – насмешливо фыркнула я, хотя на самом деле мне стало очень не по себе.

– Ваша кошка. Шакал. Как вы думаете, чья сила поддерживает в них жизнь? Кому, как вы думаете, они служат?

– Это вздор. Прекратите, прошу вас.

– Нет, это не вздор, Маленькая мисс. Это одна из причин, заставивших меня согласиться помочь вашим родителям продлить их фирман на раскопки в Долине Царей. Маленькая мисс должна поехать вместе с ними. Вам необходимо вернуться туда, где вы родились.

– Я буду очень рада вернуться в Египет, но почему это так важно для вас?

– Потому что я уверен: Маленькой мисс предстоит сыграть какую-то важную роль. Богиня выбрала вас для своей миссии, но эта миссия не может быть выполнена здесь, в Лондоне. И еще, – он на секунду замолчал, а затем еще более торжественно закончил: – Если завтра что-то пойдет не так, как мы планируем, Маленькая мисс должна обещать мне, что вернет табличку в Египет. В память обо мне.

– Не говорите глупости, ничего с вами не случится, – тоненьким дрожащим голосом воскликнула я, затем прокашлялась и уже нормальным тоном договорила: – Вы сами сказали, что вы маг и можете справиться со своей задачей.

– Но если я все же не смогу, – упрямо повторил он, – я хочу, чтобы Маленькая мисс исполнила мою просьбу. Ваши родители получат разрешение продолжать раскопки, об этом я уже договорился. Теперь осталось лишь получить ваше обещание.

Поскольку я медлила, Ови Бубу подошел ближе ко мне и снова заговорил:

– Кимошири не сможет сделать это. Огромный немой чужеземец. Каждый его шаг будет вызывать подозрение. Нет, вернуть табличку придется только вам. Записанная на табличке информация не должна попасть в злые руки. Артефакты, которые можно найти с помощью этой таблички, способны привести к чудовищным разрушениям, даже открыть границу между жизнью и смертью. Обещайте, что вернете табличку в Египет, если это не удастся сделать мне самому.

Он не мигая, напряженно смотрел на меня своими черными, как ночь, глазами до тех пор, пока не услышал от меня:

– Да! Да, я обещаю!

Его лицо сразу успокоилось, и он сказал с поклоном:

– Очень признателен. А теперь вам пора идти, я должен многое подготовить к завтрашней встрече.

– Мы с вами прощаемся, да? Завтра на это у нас уже не останется времени.

– Да, мы прощаемся. Как минимум до того дня, когда вы вернетесь на мою родину. Там я обязательно найду вас, и мы увидимся вновь.

Он кивнул Кимошири, давая ему знак проводить меня до двери. В моей голове крутилось столько вопросов, меня так переполняли чувства, что я не знала, с чего начать. На пороге я обернулась, увидела освещенную неярким светом худенькую фигуру Ови Бубу и вдруг до слез поняла, как сильно мне будет не хватать его. Сколько бы странностей ни произошло между нами в последние недели, я поверила в него. Теперь уже раз и навсегда.

Глава двадцать девятая. Торжественное открытие выставки

С утра пятницы в музее начался аврал. Папа гонял нас всех то туда, то сюда, то одно сделать, то другое – в такой запарке некогда было даже присесть чашку чая выпить.

И весь этот долгий день я прожила с ощущением, что хожу босиком по раскаленным углям. И дело тут, конечно, не в том, что меня захватила горячка последних приготовлений к большому событию, а в том, что каждая минута приближала лично меня к очень важной и опасной встрече с Сопкоутом.

Папа на всех покрикивал, мама всех успокаивала, Вимс важничал, Фагенбуш потихоньку отлынивал от работы, а Стилтона постоянно дергало и корежило. Трижды за это утро я пыталась переговорить с ним с глазу на глаз, и трижды он уклонялся от этого разговора.

Генри вся эта возня довольно быстро надоела, он ушел в гостиную и засел там с книжкой. Нервничала даже Исида – когда я попыталась приласкать ее, она оттолкнула меня лапой, раздраженно мяукнула и убежала.