Теоретическая и практическая конфликтология. Книга 2

Конфликт полов здесь находит особенное выражение, он становится конфликтом ролевым в контексте с атрибуцией, то есть наделением признаками. Борьба за эмансипацию направлена против предназначений и предписаний, против ролевых требований, которые с этими признаками связаны и переносятся на повседневные взаимодействия. Конфликтно-теоретическое направление представлено в своего рода дискуссионно-теоретических и языково-аналитических аргументациях, которые, в противоположность предыдущим, не только не рассматривают отношения полов, но даже не делают попыток бросить взгляд на социальные отношения.

Итак, здесь речь идет о феминистической теории конфликта, как своего рода пункте наблюдения за конфликтом как объектом, или даже областью конфликта. Эта область, во-первых, берет во внимание символический порядок «следования» полов, то есть, видимо, природу вещей, а во-вторых, связывает общественные и интернациональные конфликты с вопросом полово-специфических конструкций действительности. Патриархат предстает здесь как преобладание андроцентрических конструкций действительности, которые рассматривают мир сквозь мужские очки71.

Язык – это точка формирования пола и место конфликта в некоем фаллоцентрическо-символическом порядке, чье своеобразие и характерная особенность находит выражение равным образом и в самих конфликтах. «Фаллоцентризм обозначает специфически направленную дискуссионную серию процедур, определенную стратегию, репрезентацию, то есть представленность обоих полов, взятых вместе в единой модели, которую назвали “человеческой” или “гуманной”, но которая в действительности конгруэнтна, то есть совпадает только с мужским родом. <…> В качестве текстуальной или дискуссионной стратегии фаллоцентризм обосновывает и подводит теоретическую базу под патриархальные отношения»72.

Конфликты выступают в этой перспективе в определенной символически выстроенной структуре, представляющая собой и пол и социальное пространство, которая воспроизводится, формируется и выстраивается иерархически. Поэтому конфликты всегда связаны с полом и устройством мира, основанном на гендерном принципе.

Поскольку на протяжении всей марксистской перспективы конфликт полов был борьбой женщин против своих угнетателей, а этно-методологическая аргументация против патриархальных половых предписаний имела центральное значение, постольку интерес дискуссионно-теоретического обоснования всех конфликтов был направлен именно в сторону гендерного ракурса. Мы показали, что представление, изображение, отображение конфликта и возможных путей его решения может быть фаллоцентричным, иными словами, следовать господствующим половым предписаниям мужского виденья на мир и проблемы.

Теория международных конфликтов. Находясь в лоне духовно-исторической традиции политической философии и пессимистической антропологии, политический реализм связывает нормативную теорию интернациональных связей с политической практикой, которая становится (особенно в США) господствующей, основной моделью внешней политики, обещающей успех. Политический реализм обращает свой взгляд на чреватую конфликтами действительность, то есть на фактическую суть межгосударственных отношений.

Антропологические предположения о человеке как существе, исключительно стремящимся к самосохранению и захвату власти, показывают связь их утверждений со взглядами Гоббса и Ницше. Уже сами условия сохранения человеческого существования, возникшие вследствие его ненадежности, небезопасности и от ощущения человеческого бессилия, запечатлены в его сознании и ведут человека к постоянному стремлению обезопасить свою жизнь. Эта цель может достигаться лишь в процессе постоянного аккумулирования власти – той самой власти, которая и должна гарантировать человеку безопасность при условии его действительной свободы. Человеку, находящемуся в ситуации постоянной опасности из-за отсутствия чего-либо, в результате стремления его к безопасности, а может быть, просто по причине испорченности его натуры, помогает именно стремление к власти и желание обладать ею, – а власть как раз к этому человека и склоняет: в его свободе употребить эту власть и направить ее на других, тем более, что он свободен, да и к тому же власть на то имеет.

Для политического реализма это антропологическое определение точно совпадает с целью политики, потому что политика – это нечто иное, чем просто стремление и желание власти. Именно так власть понимают и Вебер и Ницше: «Когда говорится о власти, то имеется в виду господство человека над мыслью и поступками другого человека»73.

Для реального понимания власти и связанным с этим конфликта решающими являются следующие пять взаимосвязей74.

Первое – это вездесущность как власти, так и конфликта.

Второе – это трагическая породненность власти со злоупотреблением ею в преступных целях.

Третье – это то, что ее характеризует непременное стремление к экспансии; именно это, понимаемое как эскалация, вносит свой вклад в разжигание интернациональных конфликтов.