Теория четырех движений и всеобщих судеб. Проспект и анонс открытия

Допустим, что в кантоне с площадью, имеющей в диаметре примерно 3 тыс. туаз, с населением в 1000–1200 человек предстоит образовать примерно 150 серий по 300 человек в каждой (число приблизительное). Совершенно очевидно, что для этих 150 серий потребуется 150 господствующих страстей, по 300 человек на каждую; итак, необходимо, чтобы каждому индивидууму была присуща одна четверть из 150 страстей, чтобы он имел вкус к 40 занятиям для участия в 40 сериях.

Но у большинства цивилизованных имеется преобладающая наклонность лишь к трем-четырем занятиям; придется развивать в них огромное количество новых фантазий и возбуждать в каждом индивидууме по крайней мере в десять раз больше страстей, чем у него есть в наши дни. Чтобы достигнуть этой цели, надо действовать совершенно вразрез со всеми нашими мудрыми догмами, лишь бы достигнуть цели – вызвать промышленное притяжение, дабы удовольствия ради люди выполняли те земледельческие и мануфактурные работы, которые в наши дни выполняются ими в силу необходимости и с отвращением.

Эта беглая заметка не прольет еще света на проблему маневрирования 144 сериями одного кантона таким образом, чтобы одни серии вовлекали других в работу земледельческую, мануфактурную и домашнюю, в изучение теории и практики наук и искусств и чтобы продукция этой промышленности достигла той степени совершенства, которой следует ожидать от людей, руководимых в работе страстью, корпоративным духом, честолюбием, а отнюдь не насущной потребностью и не жаждой наживы.

Из этой краткой заметки можно заключить, что теория серий не поддается сокращениям и не может быть развита в краткой заметке: она зиждется и на методах, столь чуждых нашим обычаям, что ознакомиться с нею необходимо вплотную; сокращенные же конспекты, предварительные сведения, которых от меня ждут, не прольют света на такую огромную задачу – как вовлечь род человеческий в орбиту промышленного притяжения. Разрешение этой проблемы я дам в третьем томе. Два первых будут посвящены предварительным сведениям – необходимости ассоциации, единственного строя, совместимого с предначертаниями Бога.

Бог, желая организовать устойчивый и правильно действующий социальный механизм, не мог строить свои расчеты на индивидуально действующих лицах, он оперировал социетарными группами. Вот обоснование этого положения.

Бог не может желать неустойчивости, непрерывного распада своим творениям; а это неизбежно, если осуществление предначертаний возлагается на отдельных индивидуумов, смертных и бренных. Он должен был отдать предпочтение группам или страстным корпорациям, которые никогда не умрут и не изменят своих вкусов: что ни день, то новые и новые ряды придут на смену уносимым смертью или непостоянством. Группы совершенствуются непрерывно, потому что они бессмертны: из века в век они передают другим свое мастерство и приобретенный ими опыт; в семье это не так, потому что дети не наследуют отцовских вкусов и не склонны продолжать и совершенствовать работу отцов.

Строй Цивилизации требует как будто некоторой согласованности вкусов отца и сына или, по крайней мере, отсутствия резкого разнобоя; на деле наблюдается обратное: природе нравится резкий скачок от отца к сыну; поэтическим гением она наделяет сына швейцара; а отпрыску великого человека она сообщает вульгарные наклонности. Это несоответствие крайне вредное для нашего общества с разобщенными семьями, один из многочисленных показателей того, что наш общественный строй противоречит предначертаниям природы: она сформировала характеры и страсти в соответствии с комбинированным строем, а не с дисгармоничной цивилизацией. На протяжении моего труда я неоднократно буду указывать, что стоит организовать прогрессивные серии, и вы признаете превосходными те природные задатки, которые ныне кажутся вам пороком и чудачеством; отец будет радоваться тому, что природа наделила его детей вкусами, противоположными его собственным, род человеческий станет восхвалять Бога за сообщение людям склонностей, порождающих среди вас величайшее расстройство; и, наконец, вы поймете, что нет ни единой страсти бесполезной и плохой, что все характеры хороши, каковы они есть; что необходимо разжигать страсти, вместо того чтобы их умерять; что надо развивать фантазию и потребности даже у людей неимущих; что наилучшие граждане, наиболее полезные социетарному механизму, – те, кто наиболее склонен к утонченным наслаждениям и слепо отдается удовлетворению всех своих страстей. Неразрешимая ныне проблема находит свое разрешение в теории прогрессивных серий, или серий промышленных групп.