Теория четырех движений и всеобщих судеб. Проспект и анонс открытия

В прогрессивной серии все группы приобретают значительную ловкость благодаря большому разделению функций и присвоению каждому члену лишь той функции, в которой он хочет достигнуть превосходства. Главари серий, побуждаемые соревнованием к изучению дела, вносят в работу обширные познания первоклассного ученого. Подначальные им вносят в нее рвение, опрокидывающее все преграды, и подлинный фанатизм, чтобы поддержать честь серии в соревновании с другими кантонами. В пылу работы они выполняют то, что казалось не под силу человеку. Так французские гренадеры под огнем неприятеля брали приступом Магоновы[94] скалы, совершенно неприступные для них на следующий день, в хладнокровном состоянии.

Так будут работать и прогрессивные серии: обуревающая их буйная гордость будет опрокидывать все препятствия, самое слово «невозможно» будет вызывать в них негодование, и работы самые чудовищные, вроде переброски земли, им покажутся легкой забавой. Если бы в наши дни мы посетили организованный кантон и увидали, как ранней зарей три десятка производственных групп торжественно, парадным маршем расходятся из дворца фаланги по селам и заводам, с реющими знаменами, кличами торжества и нетерпения, мы вообразили бы, что это отряды каторжников, готовых предать соседние кантоны огню и мечу. Таковы атлеты, идущие на смену нашим наемным работникам, вялым и немощным; они сумеют вырастить нектар и амброзию на земле, которая в наши дни родит лишь тернии, возделываемая слабыми руками цивилизованных.

Каждая фаланга, оплодотворяя почву кантона путем переброски земли, устройства орошения и другими способами, изо всех сил старается уничтожить уже в зародыше всякую животную или растительную продукцию, которая сулит плохой урожай и подрывает честь кантона и его серий. Все посредственное, несущее в себе вырождение, уничтожается в зародыше, а потому избыточные съестные припасы, выбрасываемые животным, по качеству равны продуктам, которые вызывают наше восхищение и фигурируют на столе у великих мира и королей. Если бы можно было сохранить и воспроизвести при комбинированном строе какой-нибудь съестной продукт, скажем, домашнюю птицу, взяв ее со стола первого лакомки Франции, вы услыхали бы, как дегустаторы отмечают десятки погрешностей, допущенных при разведении и откармливании этой птицы, и вы пришли бы к заключению, что серия домашней птицы, которая эту продукцию дала и пустила в обращение, вместо того чтобы ее забраковать, заслуживает общественного порицания, т. е. прикрепления черной повязки к знамени группы домашней птицы.

Если энтузиазм и сознательность, царящие в работах комбинированного строя, поднимают продукцию на такую ступень превосходства, что бракуемые продукты, или продукты, выбрасываемые животным, по качеству оказываются равными самым отборным съестным припасам, имеющимся у великих мира, тем более продукты третьего сорта будут превосходить наши припасы самого высшего отбора. Отсюда следует, что съестные припасы, поступающие в народные кухни, будут столь же изысканны, как те, что фигурируют сейчас на королевском столе. Доказательства этого содержатся в моей теории, как бы ни казались эти картины, на первый взгляд, преувеличенными и как бы ни хотелось мне ослабить впечатление, в интересах правдоподобности.

Та же изысканность будет соблюдаться в приготовлении пищи, потому что в каждой фаланге поварская серия, как и все другие серии, будет вносить в свою работу живейший энтузиазм; она будет придавать этой работе такое же значение, какое придавал ей некий французский повар: он пустил себе пулю в лоб во время обеда, усмотрев для себя провал и бесчестие в отсутствии на столе морской рыбы, прибывшей с запозданием. Тот же дух будет царить в серии, ведающей кухнями в каждой фаланге: понимание дела будет подкрепляться превосходным качеством приправ. Если понадобится гвоздика, эта пряность по своему высокому качеству будет превосходить все, что может дать в наши дни Азия, потому что даже продукты предельного или третьего сорта при комбинированном строе будут превосходить качеством наиболее совершенные продукты цивилизации.

Отсюда явствует, что блюда третьей категории, рядового народного стола, будут изысканнее тех блюд, которые служат сейчас упоением наших гастрономов. Что касается разнообразия блюд народного стола, то их будет, по меньшей мере, 30–40, причем одна треть их обновляется изо дня в день плюс дюжина различных напитков, разнообразных от трапезы к трапезе.