Теория Фокса

— Поспеши, — прорычал он.

— Что? — мысли были в тумане. Джим задыхался в кашле.

— Нужно, чтобы ты поспешил. Иначе всё это, — он кивнул в сторону, — будет напрасно.

Джим оглянулся, слеповато жмурясь от дневного света. Тела охранников распластались у массивной железной двери бункера, один на другом. Руки верхнего были неловко раскинуты в стороны, глаза открыты, удивление застыло на его лице. Рядом с ним растекалась вязкая бордовая лужа.

— Вставай. Не мешкай. — Короткий подтолкнул его. Его движения были торопливы, резки, дышал он прерывисто.

— Ты должен найти Марию. Она в опасности… Времени совсем нет. Вперёд. Поспеши!

— Она мертва… — прохрипел Джим. — Ты же сам знаешь. Я убил её… Не послал сообщение… Оно не прошло.

— Прошло, — сказал короткий.

— Не может… Этого не может быть! Я сам, сам видел!

— Джим, японцы выпустили её. В Сан-Франциско, на прошлой неделе. Они получили сообщение.

— Я сам же видел… Оно не прошло!

— Не прошло, — сказал короткий. — Но его отправили ещё раз.

— Как! Кто?!

— Я.

— Ты?! — Одним рывком Джим развернулся.

— Да, я.

— Ты?!

— Я увидел твоё неотправленное сообщение.

Покачиваясь, короткий подошёл к охранникам, неловко наклонился и подобрал два магазина патронов.

— Но… Кто ты? — В голове у Джима всё закрутилось, поплыло.

Короткий сделал несколько шагов к небольшой двери в стене, окружающей двор. Открыв её, он встал рядом, выжидая. Джим с трудом поднялся, подошёл, перешагнул через порог… и со стоном опустился на землю.

Бункер стоял на холме. Город раскинулся перед ними, как на ладони. Вдалеке широкой лентой блестела Янцзы. Небоскрёбы далеко внизу уходили за горизонт во все стороны, насколько хватало глаз. За рекой висело солнце, готовое скатиться в закат.

Чёрное солнце.

Слева, на западе, занимая небо до самого горизонта, висела плотная пелена. Непроницаемая, как если бы там уже была ночь, она накатывалась волной, подступая всё ближе. Небоскрёбы полыхали, ряд за рядом исчезая в пламени, объятые до самых крыш. Ветер раздувал огонь, снося чёрный шлейф в сторону. Как стадо горящих жирафов, башни будто неслись прямо на Джима, искры срывались с их грив.

— Что… это? — прохрипел он.

— Так умирают колонии… — сказал позади короткий.

С высоты холма люди были не видны. Словно песчинки, они сливались в безликую массу. Со всех сторон давила тишина, гулкая, как в погребе.

— Китая больше нет, Джим.

Короткий подошёл и встал чуть в стороне, одной ногой опершись на бордюрный камень.

— Китая больше нет, — повторил он. — Страна исчезла. Система рухнула в одночасье. Пекин пал вчера. Нанкин падёт сегодня.

— Пекин пал?! Как?.. А суперорганизм? Непобедимый суперорганизм? Муравьиная колония?!

Его затрясло.

— Знаешь, что происходит, — сказал короткий, — когда выключается феромонная система? Когда колония более не может посылать сигналы? Круг Смерти. Она рассыпается, распадается на части. В одно мгновение.

Оглушённый, Джим не мог сдвинуться с места.

— Не думал, что доживу до этого момента, — сказал короткий еле слышно. — Вершина эволюции… совершенный механизм… уничтожен простым куском кода.

Джим наконец оторвал взгляд от развёрзшегося перед ним ада… И оцепенел.

Короткий улыбался. Ужасная, парадоксальная смесь счастья и боли застыла у него на лице.

— Но… Как? — выдохнул Джим.

— Зоя.

— Зоя?!

— Она убила Китай. Заблокировала интернет, перерезала коммуникации… Парализовала систему. Сразу же начались перебои с едой, и уже через несколько дней всё утонуло в голодных бунтах. Всё было кончено ещё до того, как мы поняли, что произошло… Эта земля и в мирное-то время не может прокормить столько людей. А в хаосе голодных бунтов обречены все. Миллиард человек не доживёт до конца этой недели, остальные умрут чуть позже.

— Армия, полиция?

— Полицейские просто не пришли на работу. Армия же охраняет сама себя и свои пайки. Кто бы мог подумать, что для того, чтобы уничтожить суперколонию, нужно лишь перерезать коммуникации?

Он вздохнул.

— Видишь пожары по ту сторону реки? Это волна мародёров из Хефея. Через пару часов она будет здесь. Это капкан, Джим. Единственный выход — Шанхай, — он кивнул на восток. — Но и он падёт.

— Когда?

— Скоро.

Синева справа резала глаза. Но мгла, резкой линией рассекая небо, уже нависла и над ней.

Он протянул Джиму пистолет и патроны.

— Тебе надо бежать.

— Я не понимаю… Почему? Почему ты спас Марию?

Короткий вздохнул.

— Всю жизнь я бежал от одиночества… Чтобы в конце понять, что нет страшнее одиночества толпы… Серая масса. Все одинаковые, каждый следующий неотличим от предыдущего. Вокруг тебя миллионы — и никого. Ты один в пустыне навеки… Вот почему.

— Но ты же управляешь этим обществом! Как ты можешь быть бунтарём? Тебя не контролируют. Контролёр — это ты!

— А какая разница? Я всё равно бессмысленная, крохотная часть этой огромной машины. Механизма, который меня прожует и выплюнет. Так же как выплюнул Ли. Для него одиночки ничего не значат, Джим. — Он выдохнул. — Послушай, хотел бы я, чтобы у нас было время просто сесть и поговорить… Но поверь, тебе надо бежать. Прямо сейчас!