Теория механизмов и души

   -- По работе мне иногда приходится проверять работоспособность кристаллов памяти, поставляемых тем или иным предприятиям со Светлой стороны. Осматриваю их на предмет наличия дефектов, проверяю работоспособность и так далее. Несколько дней назад в партии таких камней мне попался один очень странный, и почти сразу появился некто по имени Ванза Алот... ты его знаешь? -- вскинулась я, потому что от упоминания этого свела собеседника ощутимо перекосило.

   -- Не отвлекайся, о нём потом, -- отмахнулся Тринда, и мне не оставалось ничего иного, кроме как продолжить.

   -- Так вот, этот тип утверждал, что в партию мог просочиться бракованный кристалл, и интересовался, не попадалось ли мне что-нибудь необычное. Я солгала, что ничего такого не было, и вместо той искры положила свою: благо, сами кристаллы памяти никак не маркируются. Поначалу меня заинтересовал внешний вид этой искры, она сильно отличается от прочих, но это мелочи. Главное, машинат, в которого поместили данный кристалл, начал вести себя... более чем странно. Если обычно болваны способны просто ходить и выполнять какие-то простейшие действия, то этот оказался разумен. Более того, он оказался знаком с письменной и устной речью и утверждал, что он -- живое существо, хотя никак объяснить свою природу и происхождение не смог. Или просто не захотел.

   -- Хм. В высшей степени любопытно, -- медленно кивнул свел через пару секунд молчания. -- И чего ты в итоге хочешь добиться?

   -- Честно говоря, понятия не имею, -- я в ответ развела руками. Этот простой вопрос с самого начала ставил меня в тупик. -- Я даже не могу толком объяснить, зачем вообще во всё это лезу, если этот странный разум не просит о помощи, и уж тем более не представляю, как ему можно помочь. Просто в этом есть что-то...

   -- Неправильное, -- подсказал свел. -- Тогда ответь мне вот ещё на какой вопрос...

   И дальше около получаса мужчина очень дотошно и азартно расспрашивал меня о поведении машинатов с обычными искрами и с этой новой. Его интересовали реакции на свет, способы взаимодействия машинатов с окружающей средой, устройство окуляров, причины применения именно сложной человекообразной конструкции -- почему у машината именно столько конечностей, "глаз" и именно такая компоновка приборов в теле. Его интересовали пределы и ограничители поворота шарниров, точность определения болванами расстояния до предметов, правила установки приоритетов и ограничений, вероятные поломки и реакции на них. Ответов на некоторые вопросы я даже примерно не могла предположить, но Тринду это не смущало, свел выглядел очень воодушевлённым. А под конец, когда я расписалась в собственном бессилии добавить к сказанному по теме что-то ещё, изъявил желание немедленно посмотреть на всё своими глазами.

   -- А не поздновато? -- нахмурилась я.

   -- Ты куда-то спешишь? -- весело уточнил Арат, чем пресёк все мои возражения, и дёрнул шнурок колокольчика, вызывающего подавальщика. От моей попытки разделить счёт очень раздражённо отмахнулся, и настаивать я благоразумно не стала. На стеснённого в средствах мужчина не походил.

   Сегодняшняя погода уже позволяла свелам выходить наружу без защитного комбинезона, но пренебрегать очками и респиратором Тринда не стал. Это наши лёгкие и глаза даже в основной трансформации приспособлены к здешней атмосфере почти в любом её состоянии, а гости со Светлой стороны очень редко могут безбоязненно дышать здешним воздухом без средств защиты. В респираторе и больших чуть затемнённых очках мой спутник жутковато смахивал на машината, а его голос из-под маски звучал глухо, вызывая безотчётную тревогу.

   По дороге мы оставили самую опасную тему и переключились на вопрос пусть менее щекотливый, но весьма важный: Арат делился сведениями об "Искре разума".

   Владели этим предприятием несколько арров самого высокого полёта, вплотную приближенных к правителю. Спектр интересов компании был настолько широк, что упомнить всё было решительно невозможно. Им принадлежали целые острова, многочисленные и разнообразные производства, медицинские и исследовательские учреждения, жилые кварталы и добывающие комплексы, транспортные и энергетические системы. На широкую ногу была поставлена благотворительность, причём самая разнообразная. Им принадлежали сиротские приюты, заводы по переработке мусора, даже похоронные бюро и пара крематориев.