Читаем Теория психосемиозиса и древняя антропокосмология полностью

Предположение, что пифагорейцам была известна эннеаграмма, заставляет по-новому взглянуть на их так называемую "мистическую символику чисел". В некоторых своих моментах она приобретает совершенно иной, более осмысленный характер. Если же это предположение окажется недействительным, то все равно сопоставление пифагореизма с учением Гюрджиева позволяет увидеть, какой гносеологический потенциал был заложен в ранних пифагорейских числовых штудиях.

С числами эннеаграммы, рассматриваемыми в качестве круговой последовательности кодовых знаков, Гюрджиев сопоставляет некую шкалу форм материи, различаемых по "плотности" и содержащимся в них "вибрациям" (рис. 2). Эти формы он называет "водородами" (H); "плотность" символизируется рядом чисел, построенным по принципу удвоения числа 6, а частоту "вибраций" символизируют ступени музыкального звукоряда, строящегося, как известно, по определенным математическим пропорциям. На рис. 2 дана только часть шкалы "водородов", ограниченная октавным диапазоном. Полная же шкала несколько больше. Она призвана описывать все формы материи во Вселенной, начиная от самых "тонких" (с большей частотой "вибраций" и меньшей "плотностью" материи), понимаемых Гюрджиевым как Абсолют, Бог (здесь он следует пантеистическим взглядам стоиков), и кончая самыми "грубыми" (с наибольшей "плотностью" материи, с практически отсутствующими "вибрациями"), понимаемыми им как "мертвая материя", "водород без Святого Духа" (48, с. 364, 371).

Вселенная Гюрджиева - это мир материи и силы (48, с. 98). Понятия эти следует мыслить относительными, используемыми для описания объектов феноменального мира, находящихся на всех уровнях бытия. То, что в этих объектах "постоянное", принимается за материю; то, что "изменчивое", - за силу или энергию. Определенные виды "изменчивости" являются периодическими. Они-то и есть "вибрации", которые определяют уровни бытия в их иерархии. Во Вселенной все суть живое, не считая "периферии" - нижнего края шкалы "водородов". Соответственно, и все по-своему разумно. Степень "разумности" определяется частотой "вибраций" (48, с. 103-104).

Силы подразделяются на три вида и для уровня Абсолюта имеют следующую числовую символику: 1 - положительные, утверждающие; 2 - отрицательные, отрицающие; 3 - нейтральные, примиряющие. Для низших уровней шкалы "водородов" числовая символика строится по принципу удвоения этих чисел. По необходимости шкала может быть сокращена за счет принятия какого-то уровня в качестве высшего с соответствующим пересчетом числовой символики.

Вышеозначенные силы не отделены от материи, и материя в качестве носительницы каждой из сил именуется соответственно "углеродом" (С), "кислородом" (O) и "азотом" (N). Когда же материя рассматривается безотносительно этих сил, она именуется просто "водородом" (48, с. 107). Материя с силами имеет аналогичную силам числовую символику. Просто материя, "водород", имеет символом сумму этих чисел (1 + 2 + 3 = 6). Силы, опираясь на соответствующую неустойчивую форму материи, образуют при динамическом взаимодействии устойчивую форму, "водород". Порядок взаимодействия сил соответствует их числу: 1-2-3. Неустойчивые формы материи различаются по "плотности": меньшая - 1, большая - 2, средняя - 3. Неустойчивые формы материи как бы содержатся в устойчивых - в "водороде", который, таким образом, рассматривается как образованный из "атомов". "Азот" в таких "атомах" может выступать в качестве активной силы в других "атомах", принадлежащих к более низкому уровню шкалы. Так образуются все виды "водородов" (48, с. 198-202).

Здесь нет возможности изложить эту концепцию Гюрджиева полностью, но следует обратить внимание на некоторые кардинальные моменты, позволяющие проследить ее истоки. Очевидно, что вышеприведенная "химическая" терминология - чистая условность. Гюрджиев и сам об этом говорил. По всей видимости, эти термины заимствованы из работ Гегеля. Во второй части "Энциклопедии философских наук", в "Философии природы", Гегель вводит понятия четырех "абстрактных химических элементов", на которые разлагаются "абстрактные физические стихии": "1) абстракцию безразличия - азот; 2) два члена противоположности: стихию для-себя-сущего различия - кислород, сжигающее, и стихию сопринадлежащего к противоположности безразличия водород, горючее; 3) абстракцию индивидуальной стихии - углерод" (11, с. 318).

Перейти на страницу:

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Синдром гения
Синдром гения

Больное общество порождает больных людей. По мнению французского ученого П. Реньяра, горделивое помешательство является характерным общественным недугом. Внезапное и часто непонятное возвышение ничтожных людей, говорит Реньяр, возможность сразу достигнуть самых высоких почестей и должностей, не проходя через все ступени служебной иерархии, разве всего этого не достаточно, чтобы если не вскружить головы, то, по крайней мере, придать бреду особую форму и направление? Горделивым помешательством страдают многие политики, банкиры, предприниматели, журналисты, писатели, музыканты, художники и артисты. Проблема осложняется тем, что настоящие гении тоже часто бывают сумасшедшими, ибо сама гениальность – явление ненормальное. Авторы произведений, представленных в данной книге, пытаются найти решение этой проблемы, определить, что такое «синдром гения». Их теоретические рассуждения подкрепляются эпизодами из жизни общепризнанных гениальных личностей, страдающих той или иной формой помешательства: Моцарта, Бетховена, Руссо, Шопенгауэра, Свифта, Эдгара По, Николая Гоголя – и многих других.

Альбер Камю , Вильям Гирш , Гастон Башляр , Поль Валери , Чезаре Ломброзо

Философия / Учебная и научная литература / Образование и наука