Читаем Теория Справедливости полностью

принципов обеспечивать вывод наших самых твердых убеждений и указать направление там, где это

необходимо.

В поисках наиболее предпочтительного описания этой ситуации мы идем с двух сторон. Мы начинаем с такого

ее описания, которое представляет общепринятые и предпочтительно слабые условия. Мы смотрим тогда,

достаточно ли сильны эти условия, чтобы дать значимое множество принципов. Если это не так, мы ищем

другие равно разумные предпосылки. Но если это все-таки так, и эти принципы согласуются с нашими

убеждениями о справедливости, тогда все в порядке. Однако такого согласования может и не быть. В этом

случае мы имеем выбор. Мы можем либо модифицировать описание исходного положения, либо ревизовать

наши существующие суждения, потому что даже суждения, взятые нами временно в качестве базисных, могут

быть изменены. Совершая подобные челночные движения — то изменяя условия договорных обстоятельств, то

изменяя наши суждения и подчиняя их принципам, рано или поздно мы находим такое описание исходного

состояния, которое выражает разумные условия и дает принципы, отвечающие нашим суждениям, должным

образом откорректированные и адекватные ситуации. Такую процедуру я называю рефлективным

равновесием7. Это — равновесие, потому что, наконец, наши принципы и суждения совпадают, и оно

рефлективно, потому что нам известно, каким принципам отвечают наши суждения, а также посылки их

вывода. На какое-то время все в порядке. Но это равновесие не обязательно устойчиво. Оно подвержено

потрясениям после дальнейшего введения в рассмотрение условий на договорную ситуацию и конкретных

обстоятельств, которые могут заставить нас ревизовать наши суждения. Но на некоторое время мы приходим к

согласованным взглядам и полагаем наши убеждения о социальной справедливости обоснованными. Мы

достигли концепции исходного состояния.

Я не буду, конечно, следовать описанному процессу буквально. Но тем не менее, мы можем рассматривать

интерпретацию исходного положения как результат такой гипотетической рефлексии. Она представляет

попытку совместить внутри одной схемы разумные философские условия на принципы и наши обдуманные

суждения справедливости. При конструировании удовлетворительной интерпретации исходной ситуации не

делается апелляции ни к самоочевидности в традиционном смысле, ни к общим концепциям или конкретным

убеждениям. Я не требую, чтобы принципы справедливости были необходимыми истинами или же выводились

из таких истин. Концепция справедливости не может быть дедуцирована из самоочевидных посылок или

условий на принципы; напротив, ее обоснование — это дело взаимной поддержки многих рассмотрении,

которые складываются в один согласованный взгляд.

15

И последний комментарий. Нам желательно, чтобы принципы справедливости были обоснованы потому, что на

них согласились бы

33

***

в исходной ситуации равенства. Я сделал упор на то, что эта исходная ситуация является чисто гипотетической.

Естественно спросить, почему, если такого соглашения никогда не существовало в действительности, мы

должны проявлять интерес к моральным или каким-либо еще принципам. Ответ состоит в том, что условия,

включенные в описание исходного положения, именно такие, которые мы принимаем в действительности. Или,

если мы не делаем этого, нас можно было бы убедить сделать это через философское размышление. Каждый

аспект договорной ситуации может быть достаточно обоснован. Таким образом, мы объединяем в одну

концепцию различные условия на принципы, которые мы уже готовы в ходе рассмотрения признать

разумными. Возникающие при этом рамки рассмотрения выражают нашу готовность к некоторым

ограничениям честных условий социальной кооперации. Следовательно, один способ рассмотрения идеи

исходного положения состоит в том, чтобы полагать исходное положение в качестве разъяснительного

механизма, суммирующего смысл этих условий и помогающего нам извлечь из них следствия. С другой

стороны, эта концепция также является интуитивным понятием, подлежащим самостоятельной разработке,

дающей более ясную точку зрения, из которой мы можем получить лучшую интерпретацию моральных

отношений. Мы нуждаемся в концепции, которая обеспечит перспективное видение нашей цели: интуитивное

понятие исходного положения делает это для нас8.

5. КЛАССИЧЕСКИЙ УТИЛИТАРИЗМ

Существует много форм утилитаризма; теорию эту продолжают развивать и сейчас. Я не предлагаю здесь

полный обзор этих форм, а тем более тонкостей, которые можно обнаружить в современных дискуссиях. Моя

цель заключается в разработке теории справедливости, которая представляет альтернативу утилитаристской

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.
100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии»Первая книга проекта «Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917–1941 гг.» была посвящена довоенному периоду. Настоящая книга является второй в упомянутом проекте и охватывает период жизни и деятельности Л.П, Берия с 22.06.1941 г. по 26.06.1953 г.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное
50 знаменитых царственных династий
50 знаменитых царственных династий

«Монархия — это тихий океан, а демократия — бурное море…» Так представлял монархическую форму правления французский писатель XVIII века Жозеф Саньяль-Дюбе.Так ли это? Всегда ли монархия может служить для народа гарантией мира, покоя, благополучия и политической стабильности? Ответ на этот вопрос читатель сможет найти на страницах этой книги, которая рассказывает о самых знаменитых в мире династиях, правивших в разные эпохи: от древнейших египетских династий и династий Вавилона, средневековых династий Меровингов, Чингизидов, Сумэраги, Каролингов, Рюриковичей, Плантагенетов до сравнительно молодых — Бонапартов и Бернадотов. Представлены здесь также и ныне правящие династии Великобритании, Испании, Бельгии, Швеции и др.Помимо общей характеристики каждой династии, авторы старались более подробно остановиться на жизни и деятельности наиболее выдающихся ее представителей.

Валентина Марковна Скляренко , Мария Александровна Панкова , Наталья Игоревна Вологжина , Яна Александровна Батий

Биографии и Мемуары / История / Политика / Образование и наука / Документальное
Путин навсегда. Кому это надо и к чему приведет?
Путин навсегда. Кому это надо и к чему приведет?

Журналист-международник Владимир Большаков хорошо известен ставшими популярными в широкой читательской среде книгами "Бунт в тупике", "Бизнес на правах человека", "Над пропастью во лжи", "Анти-выборы-2012", "Зачем России Марин Лe Пен" и др.В своей новой книге он рассматривает едва ли не самую актуальную для сегодняшней России тему: кому выгодно, чтобы В. В. Путин стал пожизненным президентом. Сегодняшняя "безальтернативность Путина" — результат тщательных и последовательных российских и зарубежных политтехнологий. Автор анализирует, какие политические и экономические силы стоят за этим, приводит цифры и факты, позволяющие дать четкий ответ на вопрос: что будет с Россией, если требование "Путин навсегда" воплотится в жизнь. Русский народ, утверждает он, готов признать легитимным только то государство, которое на первое место ставит интересы граждан России, а не обогащение высшей бюрократии и кучки олигархов и нуворишей.

Владимир Викторович Большаков

Публицистика / Политика / Образование и наука / Документальное