Читаем Теория Справедливости полностью

Justice, Philosophy, Politics and Society, Third Series, ed. Peter Laslett and W. G. Runciman (Oxford: Basil Blackwell,

1967); The Justification of Civil Disobedience, Civil Disobedience, ed. H. A. Bedan (N.Y.: Pegasus, 1969); The Sense

of Justice, The Philosophical Review, vol. 62 (1963).

14

***

схемы. Критиковавшие их часто делали это с более узкой точки зрения. Они говорили о неясности принципа

полезности и замечали кажущиеся противоречия между многими положениями теории утилитаризма и нашими

моральными чувствами. Но критики не преуспели в построении и систематической разработке

противоположной утилитаризму концепции. Итогом этой ситуации стало то, что мы часто должны выбирать

между утилитаризмом и интуитивизмом. Наиболее вероятным выходом из положения является принятие

некоторого варианта принципа полезности, ограниченного на интуитивистский лад предположениями,

имеющими зачастую ad hoc характер. Такой подход не является иррациональным, и нет никакой гарантии, что

вообще можно сделать что-либо лучшее. Но это не причина для того, чтобы не постараться сделать это.

Я попытался обобщить и представить в виде теории высокой степени абстракции традиционную теорию

общественного договора, выдвигавшуюся Локком, Руссо и Кантом. Я надеюсь, что теория эта может быть

развита таким образом, чтобы устоять против тех серьезных возражений, которые до этого были часто

фатальны для теории общественного договора. Более того, предлагаемая мною теория представляет

систематическое рассмотрение справедливости, альтернативу традиционно доминирующему утилитаризму,

превосходящую его по многим параметрам. Результатом является теория, которая в высшей степени

напоминает теорию Канта. И я подчеркиваю, что никоим образом не претендую на оригинальность в этом

отношении. Основными являются классические идеи, довольно хорошо известные. Мое намерение состоит в

том, чтобы организовать эти идеи в более широкую схему путем использования некоторых упрощающих

приемов, что позволит оценить силу классических идей. Цели книги будут полностью достигнуты, если она

позволит увидеть более ясно основные структурные особенности альтернативной концепции справедливости,

которая содержалась в неявном виде в договорной традиции, а также укажет пути дальнейшей разработки

теории. Из всех традиционных теорий эта концепция, я полагаю, наилучшим образом согласована с нашими

обдуманными суждениями справедливости и поэтому представляет подходящий моральный базис

демократического общества.

Это большая книга, и не только из-за большого количества страниц. Следовательно, для облегчения труда

читателя необходимы некоторые подсказки со стороны автора. Фундаментальные интуитивные идеи теории

справедливости представлены в §§ 1—4 главы I. Отсюда возможен прямой переход к обсуждению двух видов

справедливости для институтов в §§ 11—17 главы II и затем к рассмотрению исходного положения во всей

главе III. Желательно некоторое знакомство с § 8, где обсуждается проблема приоритета, если читатель совсем

не встречался с этим понятием. Далее идет глава IV, §§ 33—35 о равной свободе и §§ 39—40 о значении

приоритета свободы и кантианской интерпретации, дающая более полное представление доктрины. Все мною

упомянутое составляет около трети книги, в которой содержатся основные положения теории.

15

***

Есть, однако, опасность того, что без рассмотрения аргументов последней части теория справедливости не

будет понята правильно. В частности, необходимо указать на важность следующих разделов: §§ 66—67 главы

VII о моральной ценности, самоуважении и родственных им понятиях; § 77 главы VIII об основании равенства;

§§ 78—79 об автономии и социальном союзе, § 82 о приоритете свободы и §§ 85—86 о единстве личности и о

конгруэнтности — из главы IX. Но даже с этими добавлениями мы все еще имеем меньше половины всего

текста.

Заглавия параграфов, предисловия к каждой главе и указатель позволят читателю составить представление о

содержании книги. Нет смысла комментировать его, добавлю лишь, что я старался избегать обширных

6

методологических дискуссий. Есть краткое обсуждение природы моральной теории в § 9 и обсуждение

обоснования в §§ 4 и 87. Короткое отступление по поводу значения „блага" предпринято в § 62. То тут, то там

разбросаны методологические замечания, но все существенное для моей теории содержится в основном в части

первой. Сравнения и сопоставления с другими теориями, а также критика этих теорий, особенно утилитаризма,

служат цели уточнения моей концепции.

Не рассматривая большую часть глав IV—VIH в качестве основного материала книги, я вовсе не имею в виду,

что эти главы являются периферийными, или же просто приложениями. Наоборот, я полагаю, что важной

проверкой теории служит то, как она систематизирует и упорядочивает наши обдуманные суждения в широком

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.
100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии»Первая книга проекта «Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917–1941 гг.» была посвящена довоенному периоду. Настоящая книга является второй в упомянутом проекте и охватывает период жизни и деятельности Л.П, Берия с 22.06.1941 г. по 26.06.1953 г.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное
50 знаменитых царственных династий
50 знаменитых царственных династий

«Монархия — это тихий океан, а демократия — бурное море…» Так представлял монархическую форму правления французский писатель XVIII века Жозеф Саньяль-Дюбе.Так ли это? Всегда ли монархия может служить для народа гарантией мира, покоя, благополучия и политической стабильности? Ответ на этот вопрос читатель сможет найти на страницах этой книги, которая рассказывает о самых знаменитых в мире династиях, правивших в разные эпохи: от древнейших египетских династий и династий Вавилона, средневековых династий Меровингов, Чингизидов, Сумэраги, Каролингов, Рюриковичей, Плантагенетов до сравнительно молодых — Бонапартов и Бернадотов. Представлены здесь также и ныне правящие династии Великобритании, Испании, Бельгии, Швеции и др.Помимо общей характеристики каждой династии, авторы старались более подробно остановиться на жизни и деятельности наиболее выдающихся ее представителей.

Валентина Марковна Скляренко , Мария Александровна Панкова , Наталья Игоревна Вологжина , Яна Александровна Батий

Биографии и Мемуары / История / Политика / Образование и наука / Документальное
Путин навсегда. Кому это надо и к чему приведет?
Путин навсегда. Кому это надо и к чему приведет?

Журналист-международник Владимир Большаков хорошо известен ставшими популярными в широкой читательской среде книгами "Бунт в тупике", "Бизнес на правах человека", "Над пропастью во лжи", "Анти-выборы-2012", "Зачем России Марин Лe Пен" и др.В своей новой книге он рассматривает едва ли не самую актуальную для сегодняшней России тему: кому выгодно, чтобы В. В. Путин стал пожизненным президентом. Сегодняшняя "безальтернативность Путина" — результат тщательных и последовательных российских и зарубежных политтехнологий. Автор анализирует, какие политические и экономические силы стоят за этим, приводит цифры и факты, позволяющие дать четкий ответ на вопрос: что будет с Россией, если требование "Путин навсегда" воплотится в жизнь. Русский народ, утверждает он, готов признать легитимным только то государство, которое на первое место ставит интересы граждан России, а не обогащение высшей бюрократии и кучки олигархов и нуворишей.

Владимир Викторович Большаков

Публицистика / Политика / Образование и наука / Документальное