Теория U. Лидерство из будущего

В конце главы 4 мы пришли к выводу, что институциональное слепое пятно распространяется как на лидерство, так и на структуру. Вопрос: как генерировать продуктивные дискуссии между основными заинтересованными лицами? Как собрать главных игроков, чтобы вместе создавать будущее? Чтобы лучше понимать, как это сделать, сначала нужно обратить внимание на некоторые крупные сдвиги в обществе – достаточно весомые, чтобы назвать их истоками нового мира.

Когда в 1989 году пала Берлинская стена, затем последовала дезинтеграция социалистических систем как в Центральной и Восточной Европе, так и в СССР, многим казалось, что мир вступает в новую эпоху. Никто не выразил это ожидание более красноречиво, чем чешский президент и драматург Вацлав Гавел, который сказал в Филадельфии: «Как будто бы что-то рушится, разлагается и истощается – в то время как что-то другое, все еще не приобретшее четких очертаний, поднимается из развалин»[118].

Наша задача – заметить то, что поднимается из развалин. Мы живем во время трех осевых сдвигов, заново определяющих координаты глобальной системы:

• Возникновение глобальной экономики: подрывной технологический сдвиг порождает новую экономику, где главную роль играют данные.

• Появление сетевого общества: сдвиг в отношениях, порождающий новые формы сотрудничества и организации.

• Формирование нового сознания: культурно-духовный сдвиг, генерирующий новые столкновения между отсутствием и чувствующим присутствием.

Эти сдвиги породили много хорошего, но они же создали три типа бедности, определяющие наш век: экономическую (почти миллиард людей, живущих меньше чем на $1,9 в день), социокультурную (потеря внутренних ценностей в материалистической культуре) и духовную (недостаток связи с общим социальным полем человечества)[119]. Углубление этих трех видов бедности приводит к протесту со стороны трех типов фундаментализма, характерных для нашего века: культурно-религиозного – слепого и враждебного по отношению к верованиям и ценностям «других»; экономического – безучастного и лишенного эмпатии к социальным, экологическим и культурным побочным эффектам глобальной экономической структуры; и геополитического – не замечающего многополярной и мультикультурной реальности мирового сообщества.

Социолог Мануэль Кастельс из Калифорнийского университета в Беркли по ходу своей книги End of Millennium («Конец тысячелетия»)[120] доказывает, что нынешняя ситуация сложилась из трех независимых процессов в конце 60-х – начале 70-х годов XX века: революции информационных технологий; структурного кризиса и реструктуризации социализма (перестройка) и капитализма (рейганизм[121], тэтчеризм[122]), а также расцвета культурных общественных движений, подобных либертарианству[123], борьбе за права человека, феминизму и защите окружающей среды[124]. По мнению Кастельса, именно из этого родились глобальная информационная экономика, сетевое общество и культура «реальной виртуальности». Если новому обществу суждено возникнуть, его истоками станут современные взаимоотношения производства, власти и опыта[125].

Возникновение глобальной экономики

Мировая экономика – та, в которой «накопление капитала происходит по всему миру». А глобальная экономика способна работать как единое целое «в реальном времени и масштабе всей планеты». В то время как мировая экономика существовала на Западе с XVI столетия, по-настоящему глобальной она стала на основе новых инфраструктур, обеспеченных информационными и коммуникационными технологиями, лишь в конце XX – начале XXI веков[126]. Три движущие силы продолжают изменять нынешнюю глобальную экономику: глобализация капитала, технология и сетевые предприятия, работающие по всему миру.

ГЛОБАЛИЗАЦИЯ КАПИТАЛА

С 1989–90-х годов, когда распались социалистические экономики, вся планета впервые организовалась вокруг достаточно общего набора экономических институтов и правил.

Даже несмотря на то, что между экономиками США, Японии и европейских стран есть значительные различия, в них происходят одинаковые социально-экономические трансформации:

• Сокращение государственного аппарата.

• Демонтаж общественного договора между капиталом и трудом.

• Дерегуляция и приватизация государственных отраслей (особенно в сфере телекоммуникаций).

• Либерализация финансовых рынков.

• Реструктуризация корпораций: относительно стабильные, ориентированные на местный рынок и вертикально интегрированные единицы становятся динамичными, представленными во всем мире мощными организациями, которые постоянно сотрудничают, распускаются и меняют конфигурацию согласно горизонтальным потокам создания ценности.