Теория зла

Пресса несколько произвольно связала между собой семь исчезновений, предположив, что за ними кроется одна и та же причина, может быть, даже чья-то рука. Полиция, как часто бывает в подобных случаях, пошла на поводу у журналистов и принялась расследовать, не замешаны ли в исчезновении людей какие-то третьи лица. Выдвигались гипотезы, разгорались дискуссии. Хотя открыто об этом не говорилось, кое-кто намекал на серийного убийцу.

Это было похоже на реалити-шоу, хотя в то время ничего подобного и в помине не было, вспоминал Бериш. Семеро пропавших выступали как его участники. Все считали себя вправе говорить о них, копаться в их жизнях, судить. И федеральная полиция оказалась под прицелом: на свет могли явиться нелицеприятные факты. Не хватало только главной звезды: убийцы. Предполагаемого, конечно, ведь трупов не было. Ему, безымянному, стали присваивать различные прозвания. Маг, потому что заставлял людей исчезать. Заклинатель душ, потому что тел не могли найти. Мрачноватое имечко, но продажи шли хорошо. Но больше всего к нему подходило Господин доброй ночи, поскольку единственное, что обнаружилось при расследовании, – и единственное, что было общего у пропавших, – это то, что все семеро страдали бессонницей и, чтобы заснуть, принимали снотворное.

Вообще-то, если бы не общественное давление, федеральная полиция вряд ли стала бы заниматься делом, в основе которого лежала настолько хрупкая связь.

Поднялась такая шумиха, что мы, полицейские, не могли спустить дело на тормозах. Хотя никто не верил, что тут вообще имеется какое-то дело. Все закончилось так, как многие предвидели: «неспящие» перестали пропадать, публике надоела эта история, СМИ, дабы удовлетворить публику, нашли новые интересные факты. Все началось как фарс, со штрафа за неправильную парковку, выписанного незадачливому отставнику Андре Гарсия, и как фарс закончилось: виновного не нашли, и все дело погрузилось в забвение.

– Вплоть до сегодняшнего дня, – поправила Мила.

– Потому-то ты и пришла сюда, полагаю, – скривился Саймон Бериш. – Но я ничего не хочу об этом знать.

Шел уже одиннадцатый час, и китайская забегаловка оживилась с приходом новых клиентов. Обычных, штатских, которые, пользуясь тем, что люди в мундирах ушли, собрались и для себя урвать еды и немного внимания.

– Ты объяснил мне прозвища предполагаемого монстра, но не сказал, почему Кайрус, – заметила Мила.

– По правде говоря, впервые слышу это имя.

Мила заметила, что спецагент старательно отводит глаза. Может, Бериш и лучший в Управлении специалист по допросам, но врет он не слишком-то умело. Однако полной уверенности у Милы не было. Бериш пошел на сотрудничество, и не стоило обижать его недоверием.

– Ладно, это я постираю, – сказала она, имея в виду платок, который Бериш одолжил ей, чтобы почистить куртку. – И спасибо за завтрак.

– Не за что.

Сотовый Милы пискнул: пришло СМС-сообщение. Мила прочла, сунула сотовый в карман вместе с платком и поспешила выйти из-за стола.

– Что тебе Стеф наговорил обо мне? – остановил ее Бериш.

– Что тебя бойкотируют и чтобы я была с тобой поосторожней.

Бериш кивнул:

– Очень мудро с его стороны.

Мила наклонилась, приласкала собаку Бериша.

– Одно мне непонятно… Почему он посоветовал и поговорить с тобой, и вести себя поосторожней?

– Знаешь, что бывает с тем, кто привечает полицейского, которого бойкотируют коллеги, а? Это как зараза.

– Стоит ли мне бояться: ведь ты-то сам, кажется, чувствуешь себя вольготно в таком положении.

Сарказм Милы Бериш встретил улыбкой:

– Видишь это заведение? – Он обвел рукой ресторан. – Много лет назад двое патрульных вошли в эту дверь, решив позавтракать, и, точно как ты сегодня, спросили яичницу и кофе. У владельца, который, между прочим, только что приехал из Китая, было две возможности: указать, что такие блюда в меню не предусмотрены, потеряв тем самым двух клиентов, либо отправиться на кухню и начать взбивать яйца. Он выбрал вторую, и с того самого момента три часа в день подает еду, которая, не имея ничего общего с традицией кантонской кухни, определяет его благосостояние. И все потому, что он усвоил крайне важный урок.

– Клиент всегда прав, да?

– Нет. Что гораздо легче чуть-чуть приспособить к новым веяниям тысячелетнюю культуру, чем внушить что-то полицейскому, который желает есть яичницу с беконом в гребаной китайской забегаловке.

– Если тебя это забавляет, то и мне плевать на то, что обо мне думают коллеги.

– Ошибаешься, если думаешь, что это – игра, в которой зарабатывает очки тот, кто круче.

– Поэтому ты недавно стерпел, когда низший по званию выказал тебе неуважение?