Теотль Сухоруков (СИ)

— Восемь тыщ! — не сумлеваясь, выдохнул тлашкальтек заветное индейское число.

«Их тьмы, и тьмы, и тьмы» — с улыбкой процитировал я… кого? Не помню уже.

В общем, астеков могло быть сколько угодно. Но, похоже, что и впрямь не меньше, чем восемь тысяч — поскольку тлашкальтекское ополчение они разбили. А ведь на защиту «родных берез» вышли не только благородные воители, но и простые мужики. В любом случае, долину западная орда заняла, Окотелолько захватила. Часть войск отступила на север, в горы, где еще строилась крепость, но большинство ушло на восток — удерживать неукрепленный Тизатлан. Что там случилось дальше — гонец, увы, не знал.

— Надо помочь северянам, — повернулся я к Ичтакауэке. — Иначе наш союз долго не проживет! К тому же… а вдруг это решающий момент? И астеки нанесли последний отчаянный удар? Они уже не надеются заполучить пленников традиционным способом — Цветочной войной. И вот пришли, как разбойники.

А правителя не требовалось уговаривать. К вечеру того же дня все активные силы были собраны. Мы едва дождались первых сотен из Атлишко — и до обеда следующего дня уже выступили на север. Там, подобравшись к предгорьям, на традиционной караванной дороге встретились с войском Уэшотцинго. Точно союзные силы не определить — но выходило около пяти тысяч. Вот бы нам заранее с тлашкальтеками соединиться!

Но мечтать можно бесконечно. А мы в реальности живем.

Войско расположилось в четырех-пяти километрах от Окотелолько — самого юго-западного альтепетля Тлашкалы. На нас постоянно вылетали беженцы, и мы получали более-менее актуальную информацию о том, что происходит в городе. Один тлашкальтек особо усердно постарался.

— Астеки вышли из Окотелолько и переправились на северный берег реки. Попытались взять крепость и Киауиштлан, но у них не вышло. Так что встали лагерем у реки, — чертил он палкой на песке. — Вот так берег идет, а здесь уже горный кряж начинается. К закату стоят домики общины Масекуитли — там пленных разместили.

— А много пленных? — вклинился Черный Хвост.

— Страсть как много! — воскликнул информатор и продолжил чертить. — Лагеря вокруг пленниковг стоят. Но всё больше к югу, у реки, и к восходу. А у горы и на закате — мало воинов.

Подождите! Он чертил?! Он палкой чертил мне схему лагеря астеков! САМ!

— Ты кто такой? — дрогнувшим голосом спросил я у тлашкальтека.

— Я? — заробел тот.

— Чем занимаешься?

— Я образы рисую. Любой горшок могу расписать. Или стену. Я и на храмах образы рисовал!

«Еще один гений? — задумался я. — Который сам додумался до концепции карты? Надо брать».

Я вытащил из-за пояса маленький бронзовый нож.

— Держи. Когда вся эта война закончится — приходи в Чололлан, в Храм Змея Земли. Скажешь, что должен Богу нож вернуть. Я найду тебе достойную работу.

Пока тлашкальтек с выпученными глазами пялился на ножик в дрожащих руках, я пытался вдолбить командирам план завтрашнего боя, тыча в схему отобранной палкой. Выходило не очень. Кажется, придется импровизировать. Попробовал предложить ночную атаку, но оба тлатоани-«рыцаря» уперлись рогом. Я взвесил за и против и не стал с ними спорить. Давным-давно, в Излучном, мы нападали ночью на пурепеча. Всего несколько сотен — а как трудно было это организовать! Как непросто было довести людей тихо, точно навести на цель… А тут пять тысяч! Можно и не мечтать подкрасться бесшумно.

Ударим на рассвете.

Реку перешли загодя, еще по предрассветной серости. Все, кроме воинов из Атлишко. Те должны занять Окотелолько и первыми показаться на глаза астекам.

— Пусть вас бить настроятся и только в вашу сторону смотрят, — поучал я союзников. — Но в бой не влезайте! Только, если враг совсем про вас забудет.

Шикаланки из Атлишко со своей ролью справились неплохо. Ворвались в разграбленный городок с воплями и шумом — словно решили захватить городок по второму разу. На северном берегу зашумели, астеки потянулись к реке. А тут из-за речного поворота вышел Черный Хвост. Ему придали почти всё необученное ополчение. Почти две тысячи (вместе со священной тысячей) кое-как удалось сбить в коробку, укрепить по фронту и флангам щитоносцами. Строй вышел глубоким — рядов в 12. И вся эта толпа еле-еле двигалась.

— Вам нужно просто продержаться, — напутствовал я Черного Хвоста. — Подвиги не нужны, сложные маневры — тоже. Просто сдержи их первый натиск. И не дай разбежаться ополченцам.

Как всегда Хвост справился. Атака астеков была яростной. Не с первого раза, но они проломили щиты в нескольких местах. Однако увязли в глубоком строе. Союзники не побежали и постепенно выровняли свои ряды. А в это время опытные воины Тольтекатля и Ичтакауэки зашли к лагерю с севера и ударили по малочисленному врагу!

— Вперед! Вперед! — мысленно подгонял я воинов. — Скорее, в деревню!

Таков был план. Я надеялся, что воины обоих правителей освободят пленных тлашкальтеков, и те вольются в общее побоище. А еще мечтал, чтобы и засевшие в горах союзники тоже присоединились к битве.