Тепло под сердцем (СИ)

Штольман не задумывался еще ни о каких дочерях, но Анну нужно было срочно отвлечь от мыслей о смерти и захоронении.

- Старшая будет спрашивать о призраках – папа, кто это? А я буду лепетать, мол, Вера Яковлевна, не знаю таких, маму спроси.

- Вера Яковлевна? – изумилась Анна. – Дочки? Это что, ты мне будущее предсказываешь?

Он серьезно кивнул, но в глазах плясали бесенята.

- Три. Еще Надежда и Любовь. Хотя Митя еще мальчишек хотел, но он один пятерых стоит.

- Девчонки! – фыркнул Митя, влезая между родителями. – Не, мне еще двух братиков!

Улыбаясь, Анна обернулась и вздрогнула. В кирзовых сапогах, длинном плаще и низко опущенном капюшоне по тропинке шел человек, почему-то не оставляя следов на влажной от утреннего дождя земле. Анна вскрикнула и уткнулась обратно в теплые объятия.

Яков терпеливо ждал, пока жена успокаивалась, а сын бегал вокруг пустого, на взгляд Штольмана, места и дергал что-то в воздухе.

- Митя, что там?

- Тетя. А-а-а-а!

Опрометью кинувшись к родителям, малыш спрятался за Якова.

- Пап… Она без лица…

«Так я и знал», – Яков взглянул на бледное лицо Анны.

- Милая, пойдем отсюда. Тебе нельзя быть в таких местах.

- Нет, нет, я этому бывшему гимназисту обещала. А женщина уже ушла.

Анна вдохнула родной запах и, держась за локоть мужа, шагнула вперед. Еще в экипаже она рассказала Якову о мальчишке Андроне, дух которого утром обнаружил себя в свежевырытой могиле и не понимал, как там оказался.

- Он сказал, что гулял тут с приятелями, а потом не помнит ничего. Нам на Миклашевскую дорожку, кажется, вон там налево.

Анна старалась не смотреть по сторонам, но вокруг было красиво – белокаменные ангелы навевали умиротворение, тонкие осины еле слышно шептали о чем-то своем, посаженные заботливыми руками примулы и незабудки источали сладкий запах лета.

- Мам, а что это за тетя была? Как она ходит, глазок ведь нет? – юный призрак, испугавшись женщины в плаще, все-таки очень хотел знать, куда делось ее лицо.

- Не знаю, сынок. Тут много странного, держись к нам поближе.

…

- Это случилось здесь? – обратилась Анна к вызванному только что духу подростка.

Юноша кивнул и грустно взглянул на свое последнее пристанище. Прямоугольная яма в земле была тщательно обложена по краям камнями, на дне было натоптано.

Штольман осмотрел место гибели парня и следы сапог вокруг, нагнулся, растер землю между пальцев.

- Ничего уже не восстановишь, Аня. Видимо, когда тело поднимали, все затоптали. Я зайду позже в местный участок, спрошу, что обнаружили.

Анна сосредоточилась. Каким-то образом, не понимая природы своего воздействия, она могла не только спрашивать духов и получать ответы, но и добиваться от них смутной картины убийства.

«Дух Андрона, покажи, что здесь произошло!»

Внезапно ноги Анны понесли ее к краю ямы. Стайка мальчишек возраста Андрона пронеслась мимо с громкими криками, кто-то сильно толкнул ее в плечо, и Анна начала падать. Готовый ко всему Штольман отбросил трость и успел спрыгнуть на дно раньше, подхватив жену и не позволив ей удариться головой о камни.

Открыв глаза, Анна поняла, что Яков держит ее на руках.

- Анечка… – он с тревогой вглядывался в ее лицо. – Все нормально?

«Как тебя удержать от всего этого, милая? Ведь по краю ходишь. А если бы без меня решилась поехать?»

- Мама! Мама! – пищал не менее взволнованный Митя.

Анна встала на ноги и с опаской глянула на гранитные булыжники с острыми краями.

- Да-да. Все хорошо. Спасибо, что поймал.

Сжав челюсти и ничего не ответив, Штольман выбрался из могилы и вытянул за руку жену.

- Андрона кто-то толкнул, – наверху сказала она.

- Вот так, сзади. Там было несколько мальчиков, кто в гимназической форме, кто так. Все гомонили и смеялись. Но я не поняла, кто. Значит, это случайность?

Незаметно подобравшись, на бровке рядом со Штольманами вдруг оказался пожилой мужичок в заляпанной землей одежде и с лопатой. Анна поежилась, а мужичок раскатисто заговорил:

- А с чего интересуетесь? Для своих подыскиваете? Эту заняли уже, седня приедут. Я вам незадорого подалее выкопаю, а через Парфеныча если заказывать будете, оберет… Да тут и место плохое, надысь пацан грохнулся. Хотя что им, покойничкам-то…

- Любезный, я из полиции, – Штольман оттеснил говорливого мужика от жены.

- Как зовут? Кем служите?

- Копалыч я. Им и служу. И эту яму я делал, вон, камнями обложил, чтобы не осыпалась, землица-то мягкая.

- Что про погибшего парнишку знаете?

Копалыч почесал в затылке, сдвинув годами замусоленную, неподходящую для теплого дня вязаную шапку

- Да почитай ничего. Я утром пришел, он тут валяется, вроде как виском о край грохнулся. Ну я Парфеныча позвал, тот пристава.

- Раньше его здесь видели?

- Да кто их разберет, мальков этих. Часто здесь бегают, а он, не он, слаб я уже глазами. У них же одна дурь в башке – то через могилы прыгают, то на слабо играют. Этот, мож, в полночь пошел, поджилки тряслись, вот и сковырнулся не глядючи.

…

На обратном пути Анна вдруг заметила, как из-за памятника с опершейся на чашу женщиной вынырнула крохотная девчушка лет пяти и с сосредоточенным видом побрела по некошеной траве.