В один из самых тяжелых дней Джон просидел на могиле Шерлока пять часов, привалившись спиной к холодному гладкому мрамору и закрыв глаза. Живое тепло покидало его чужое, одеревеневшее тело, и, как кровь из разрезанной вены, капля за каплей просачивалось в землю, уходя глубоко-глубоко.
И это было прекрасно.
А потом кто-то его оттуда увез.
И заставил жить.