Теплое сердце зимой

Эль уставилась на свои руки. Пытаясь придумать, что сказать, она осознала, что пришла сюда с вопросами, которые на самом деле ее не касались. Но развод, пусть юридически он касался двоих, в действительности затронул четыре жизни.

— Думаю, мне лучше вернуться домой.

— Ты уже такая взрослая, сама за рулем.

— На самом деле, я пришла на лыжах.

Когда она указала за свою спину, на дверь, словно у кого-то из них было рентгеновские зрение… ее мама отстраненно улыбнулась.

— Занятия на свежем воздухе. Знаешь, тебе нужно заняться бегом, в детстве ты хорошо бегала.

— Помнишь, я же в легкоатлетической сборной.

— Ну конечно. Какая я глупая.

Эль прокашлялась.

— Ты… прошлой ночью была буря. Ты заметила?

— Да?

— Все дороги занесло снегом.

Ее мама снова улыбнулась.

— О. Что ж, я рада, что у тебя есть лыжи.

— Я тоже. — Эль встала и надела парку. — Ну ладно. Звони, если что-то понадобится?

Мама, не вставая, протянула руки.

— Обнимашки. Мушка, обнимашки для мушки.

Проглотив ком, Эль подошла к ней. Наклонившись, она осознала, что мама надела водолазку наизнанку, бирка была спереди.

— Пока, мам, — выдохнула она хрипло.

— Передай Терри, что ее я тоже люблю.

— Хорошо.

Выпрямившись, Эль подошла к двери и надела свои ботинки с квадратным носом. Потом дернула ручку.

— Поезжай осторожно, — сказала ее мама из-за стола, фокусируя взгляд в пространстве где-то между ними.

— Хорошо, мам, — пробормотала Эль, выходя на улицу и закрывая за собой дверь.

Металлическая панель захлопнулась за ее спиной, и какое-то мгновение Эль просто стояла и смотрела на усыпанную снегом парковку и машины, на дороге образовались мягкие волны после проехавшей здесь снегоуборочной техники.

В кармане завибрировал телефон, и когда она попыталась достать его, то обнаружила, что успела надеть перчатки, застегнуть парку и натянуть шапку. Когда только успела.

Стянула перчатку зубами, она достала телефон.

Имя абонента из четырех букв. ПАПА.

Эль отправила звонок в голосовую почту, взяла палки и лыжи и спустилась по ступеням. Внизу она бросила лыжи на снег и оглянулась по сторонам, моргая от яркого света. Пристегнула лыжи. А потом двинулась прочь, по проложенной ранее колее, дыхание вырвалось изо рта белыми облаками пара.

Раньше я с легкостью возвращалась домой, — подумала Эль.

С другой стороны, раньше все было легче и проще.

Глава 18

Куин пружинящей походкой пересек офис в учебном центре. Наступила ночь, миновала Первая Трапеза, а он не попал в смену. Буря прошла, ущерб, нанесенный дому, уже устранили, и все были в безопасности.

Он также совсем не выспался в течение дня. По самой приятной причине.

Они с Блэем провели весь день голые и в их спальне. Удивительно, как много существовало поз и где только местах можно заниматься сексом: в кровати, разумеется; в ванной, в душе, в гардеробной — тут они сами себя удивили. Кто же знал, что стертые на том ковре колени послужат напоминанием о шикарных мгновениях?

Из-за них он сейчас отличался забавной походкой. И это ли не офигенно?

В коридоре, проходя мимо качалки, он услышал грохот музыки и заглянул внутрь.

— Голливуд, да ты просто монстр!

Через покрытый матами пол, заставленный тренажерами, Рейдж без футболки подтягивался на перекладине, и с каждым подъемом и опусканием татуировка дракона на спине двигалась вместе с мускулами.

— А то, — прокряхтел брат.

Помахав ему, Куин прошел дальше. Мимо смотровой комнаты и операционной, он остановился в итоге у последней двери в медицинской зоне. Поправив толстовку поверх штанов от «Адидас», он убедился, что волосы не торчат во все стороны.

Хотя никакая расческа не спасет его вид — учитывая фиолетовые пряди.

Не то, чтобы Лукасу было до этого дело. Но привычки, привитые семьей, живучи, пусть они уже и потеряли свою актуальность.

Постучав костяшками по двери, он помедлил, прежде чем входить.

— Лукас, дружище, как…

Куин застыл. В палате никого не было. Но, по крайней мере, в углу стояло инвалидной кресло. Значит, мужчина воспользовался тростью, как ему и советовали.

— Ладно, — пробормотал Куин. Потом громче: — Лукас, ты в туалете?

Дверь закрыта, но шума воды не было слышно. Ни в душе, ни в раковине. Куин сел на кресло для чтения и расслабился, достав телефон. Проверив электронную почту, посмотрел в сторону ванной.

— Лукас? Ты здесь?

Поднявшись на ноги, он убрал телефон и подошел к двери. Прислонившись к панели, прислушался

— Лукас?

Постучав и не получив ответа, Куин ощутил, как сжалось горло.

— Лукас, я вхожу…

Когда он толкнул дверь, внутри сработали лампы, реагирующие на движение. Там никого не было, ванна была сухой. Полотенца аккуратно свернули на вешалках. Зубная паста, щетка и бритвенные принадлежности в идеальном порядке лежали на раковине. Вспышка паранойи заставила Куина рывком открыть дверь из мутного стекла, ведущую в душевую. Но там не было ни крови, ни тела с разбитой головой.

Он уже было начал тревожиться, но потом резко выдохнул от облегчения, чувствуя себя полным придурком.