Терапевтическая катастрофа. Мастера психотерапии рассказывают о самых провальных случаях в своей карьере

Наш собеседник подчеркнул, что иногда главной причиной терапевтических катастроф становится неспособность специалиста выстроить прочный терапевтический альянс с клиентом. Если терапевт не принимает человека в кресле напротив, не сопереживает ему и не понимает его мировоззрения, из подобной работы вряд ли выйдет толк.

Впрочем, Дик продолжил свою мысль и признал, что бывают и строго противоположные ситуации, когда сам клиент считает пройденную терапию пустой тратой времени, в то время как на деле достигнутый результат соответствует всем критериям убедительного успеха. Стюарту довелось особенно часто сталкиваться с подобными парадоксами, работая с неблагополучными парами, столкнувшимися с проблемой домашнего насилия.

“Мне нередко встречались женщины, давно смирившиеся с тем, что их муж — абьюзер, но считавшие своим долгом научиться как-то справляться с этим. Иногда клиентки, пострадавшие от домашнего насилия, прямо заявляли, что обратились ко мне, чтобы я помог им понять и простить издевательства со стороны партнера. Я бы в жизни не подписался на такую работу, так как, по моему глубочайшему убеждению, абьюзивное поведение — деструктивное и антисоциальное явление, которому не следует потакать. В таких ситуациях мне оставалось только постараться доходчиво объяснить девушке, что я понимаю, зачем она ко мне пришла, однако считаю подобный запрос нерациональным. Если она будет потворствовать абьюзеру и поощрять его дисфункциональную манеру поведения, от этого не станет лучше ни ему, ни ей. Домашнее насилие — отвратительный феномен, который оказывает крайне разрушительное влияние на психику жертвы и подает ужасный пример детям”.

Ричард Стюарт признался, что в таких непростых ситуациях, если жена начинает открыто говорить о проблеме и на мгновение допускает иную точку зрения на поведение мужа, для Ричарда этого уже достаточно, чтобы считать свою работу успешно выполненной. “Вы не представляете, как часто такие девушки уходят из моего кабинета расстроенными, бросив на прощание, что я ничего не понимаю и не могу им помочь. По всем признакам такие случаи стоило бы признать образцом терапевтической неудачи, но я все равно отношу их к разряду успехов, поскольку, возможно, первые в жизни клиентка задумалась о том, чтобы разорвать порочный круг насилия. Даже если она не готова ничего предпринимать прямо сейчас, возможно, я успел заронить у нее в душе семя сомнений, которое со временем созреет и заставит ее иначе посмотреть на действия своего супруга”.

Таким образом, опираясь на собственный опыт, наш собеседник озвучил два важнейших вопроса, дать себе честный ответ на которые должен каждый терапевт. Во-первых, по мнению Стюарта, специалистам необходимо четко понимать свои моральные рамки как в плане целей, которые ставит перед ними клиент, так и в плане возможных путей их достижения. Ричард был глубоко убежден, что психотерапевтам ни в коем случае нельзя навязывать клиентам свои ценности, и в то же время настаивал на том, что попытки перешагнуть через собственные убеждения в угоду неадекватным и нездоровым запросам человека в кресле напротив никогда не приводят ни к чему хорошему.

Второй рекомендацией Дика Стюарта для наших читателей стала необходимость знать пределы своей компетенции и не браться за те запросы, с которыми психотерапевты не умеют работать. По его словам, именно склонность некоторых специалистов хвататься за все случаи подряд, не оценивая при этом здраво свои силы, часто становится из одной из главных причин терапевтических катастроф. К примеру, если специалист, прошедший должную подготовку только в сфере индивидуальной терапии, возьмется за работу с семьей или парой, такая затея вряд ли увенчается успехом, поскольку семейная терапия требует совершенно другого набора приемов и методов.

ПРОГНОЗЫ И ОТКРЫТКИ

Плавно переводя тему беседы с абстрактных размышлений на конкретные случаи, мы поинтересовались у Ричарда Стюарта, каково ему было в преддверии интервью размышлять на тему терапевтических катастроф и вспоминать не самые приятные ситуации из собственной практики. Мы уже успели вывести одну любопытную закономерность и понять, что в таких разговорах самые важные и содержательные инсайты обычно приходят в ответ на несколько неожиданные вопросы, как это часто бывает в самой психотерапии. Поскольку Ричард давно известен своим логичным и систематичным стилем мышления, нам стало любопытно, что же происходило в голове у нашего собеседника в течение нескольких последних недель.

Дик признался, что это “мыслительное упражнение” было для него интересным, однако ему не впервой рассуждать о собственных неудачах и промахах.